Грёбаный звонок в дверь, и я рычу от злости, подскакивая с постели. Вырву на хрен его, и никто больше не припрётся!
— Кто? — Грубо спрашиваю я, не желая открывать.
— Мишель, это я. Марк, — отвечают за дверью. Надавливая на глаза пальцами, пытаюсь перебороть ненависть даже к нему. Не хочу никого видеть, слышать не хочу. Ненавижу всех. Из-за него. Из-за Николаса я стала истеричкой. Распахиваю дверь и недовольно смотрю на парня, стоящего на пороге.
— Привет. Я принёс твоё пальто. Ты вчера… я принёс, в общем, — говорит он, протягивая мне мою вещь. Злость понемногу проходит. В чём его вина? Да ни в чём. Он просто хороший.
Вздыхаю, пропуская его в квартиру, и закрываю дверь. Беру из его рук пальто и вешаю на крючок. Поворачиваюсь к нему, а он молчит, ищет, подбирает слова.
— Хреново я, Марк, — хмыкаю на вопрос, который он не решается задать.
— Так и предполагал. Видел его, а ты исчезла куда-то. Хотел предупредить… а потом догадался. Отец сказал оставить тебя в покое. Но я не вытерпел, припёрся в восемь утра. Я…
— Лишнее. Давай, не будем. Всё в прошлом. Мы поговорили, — перебивая его, обхожу и двигаюсь на кухню.
— Поговорили? — Недоверчиво переспрашивая, он идёт следом за мной.
— Чай? — Спрашивая, я включаю электрический чайник.
— Нет. Да, спасибо.
— Поговорили. Я кричала… вроде бы… ударила. Короче, хреново — вот самый верный пересказ всего, что было, — устало вздыхаю я, облокачиваясь о плиту.
— Мда. Он… что дальше? — Интересуется Марк, снимая куртку и бросая её на диван.
— Не знаю. Ни черта не знаю, — развожу руками.
— Ты…
— Не знаю, блять! Сказала же! — Повышаю я голос, складывая руки на груди.
— Для начала бы тебе переодеться и умыться не мешало. Ты в зеркало видела себя? — Указывает пальцем на мои разорванные колготки, на помятое платье, и лицо думаю не лучше.
— Я разбирала вещи, мне было не до этого. Как ты уйдёшь…
— Давай, по-другому. Ты пойдёшь, примешь ванну, расслабишься, а я приготовлю завтрак. Уверен, ты ещё не ела. А потом… я подумал, тебе ведь надо подготовиться к тестам. Могу помочь, всё же, я проходил похожую программу. Ну как? — Перебивает меня, уверенно подходя к холодильнику и роясь в нём.
Только хочу отказаться, потому что раздражает, выводит из себя он меня, как резко меняю своё решение. Клинит меня за секунду.
— Отлично. Я была бы тебе благодарна, — мой ответ заставляет замереть Марка и повернуть ко мне голову.
— Серьёзно? Не кричишь, и не выгоняешь меня? Не хочешь одиночества? Не будем по этому поводу ругаться? — Недоверчиво спрашивает он, доставая из морозилки эти наборы для обеда, которые я так и не готовила.
