«Мы репетировали две пьесы у Чернышовых, затем ужинали, все шло очень весело. За ужином я сидел рядом с княжной и очень за ней ухаживал, что видимо нравилось. Мало-помалу Чернышова стала пристально смотреть на нас и шептаться с маркизом, сидевшим около нее и тоже глаз с меня не спускавшим. „Нас осуждают“, – сказала мне княжна в полголоса; и действительно, к концу ужина гр. Иван стал видимо придираться к ней. Это нас обоих очень рассердило, и я ушел из этого дома очень недовольный хозяином и хозяйкой. Первый – низкий, фальшивый и тщеславный человек, а последняя – дура, осуждающая любовные интриги и цинически отдающаяся своему лакею, как все говорят. Это меня окончательно оттолкнуло от дома, в котором я и прежде очень скучал. Вежливость русских состоит в том, что они надоедают поклонами, пошлыми комплиментами, обедами и проч., а настоящей тонкой деликатностью, составляющей всю прелесть общения, они не обладают»[22].
Так расположение Корберона потеряла не только далекая от искусства французского флирта Анна, но и ее замечательный муж, граф Иван Чернышев. 50-летний дипломат пользовался покровительством Екатерины II, которая назначила его вице-президентом Адмиралтейств-коллегии, ответственным за весь военный флот.
Императрица была довольна службой Ивана, сумевшего привести флот из запущенного состояния в отменное. Когда граф купил участок в районе Петергофской дороги и задумал возвести здесь «Чернышеву дачу», она несколько раз бывала здесь с визитом – и на этапе постройки, интересуясь планами архитектора Валлен-Деламота, и позже, приехав сюда к графу Чернышеву со шведским королем Густавом III. «9-го король ездил в Царское Село, а по возвращении был в придворном французском спектакле и ужинал у президента адмиралтейской коллегии графа Ив. Гр. Чернышева. В следующий день императрица из Царского Села переехала на летнее пребывание в Петергоф… Был и шведский король… Государыня в 5 часов отправилась далее и по дороге еще раз остановилась на даче И.Г. Чернышева»[23].
Более 30 лет Чернышева дача находилась во владении Ивана и Анны, а затем, после их смерти в 1790-х годах, перешла к единственному сыну Григорию. 35-летний обер-шенк (старший хранитель вин при Дворе) вместе с усадьбой унаследовал и долги отца, а так как и сам обладал страстью к расточительству, выбраться из сложной финансовой ситуации не смог. После разорения Григория, сменив несколько владельцев, Чернышева дача досталась наконец графу Александру Шереметеву, известному своей любовью к музыке и позже ставшему начальником Придворной певческой капеллы. С тех пор и усадьба, и парк носят его имя – «Александрино».
