Андрей пожал широкими плечами:
– Судя по всему, старушка раскололась, но убийца перестраховался, оставил ее связанной, а сам полетел в Южноморск, где и убил Илларионова и забрал тетрадь, но, вернувшись, не освободил Иванову…
– И продолжил пытать, – вставил Ткаченко. – Эксперт сказал, что следы пыток более свежие, чем следы от веревки.
Потапов вздохнул:
– Как ее пытали?
Ткаченко поморщился, красивое лицо исказила болезненная гримаса:
– Самому страшно вспоминать. Утюг сначала в розетку включил, сволочь, да тот, видно, не совсем исправный был – перегорел, не успев нагреться. Тогда этот гад нож в ход пустил: сначала колол, потом и резать начал. Вскрытие показало, что Иванова умерла от болевого шока.
– Очень жестоко, ты и сам видишь. – Андрей как-то незаметно перешел на «ты», и Юрий не возражал, лишь вздохнул и кивнул:
– Ты прав. Значит, дело было так. Она рассказала ему про Илларионова, полагаю, без всяких пыток, но преступник оставил ее связанной, потом вернулся и захотел получить от нее еще какие-то сведения. Время обоих убийств позволяет делать такие выводы. Кстати, кое-что еще… – Он покраснел, словно чувствуя за собой вину. – В день убийства старушки могилу ее внучки разворотили, гроб раскрыли. Кладбищенский сторож, думаю, увидел, как кто-то возился на могиле, подошел и получил по голове лопатой. Сейчас он без сознания в больнице. Между прочим, Марию Ивановну запытали до смерти после вскрытия могилы. Наш эксперт никогда не ошибается.
– Это подтверждает мои догадки, – Андрей провел рукой по волосам, приглаживая их. – Убийце не был нужен дневник.
– А что же тогда было ему нужно? – удивился Юрий.
Майор приложил ладони к пылавшим щекам, как бы размышляя.
– Моя версия может показаться бредовой, но другой пока нет. – Он опустил руки и посмотрел на коллегу. – Почему мы решили, что у Ивановой не было никаких драгоценностей, только дневник? А если предположить, что у нее имелось и то и другое? Или же она отыскала бриллианты, только никому об этом не сказала. – Потапов заметил, что Ткаченко эта версия не очень нравится, однако коллега внимательно слушал. – Видишь ли, Юра, тогда все становится на свои места. Преступник искал драгоценности. Думаю, Мария Ивановна была с ним знакома, потому что сама впустила к себе в квартиру. Допустим, после их первого разговора она попыталась направить его по ложному пути и призналась, что продала дневник с наводками, где находится сокровище, родственнику из Южноморска. Допустим, убийца прилетел в Южноморск, пробовал поговорить с Илларионовым, но тот не захотел продавать дневник. А может, преступник и не собирался его покупать – не было денег. А краеведу, как мы знаем, деньги очень даже требовались – на сохранение музея. Тогда убийца проник в его дом, убил его и забрал дневник, но поиски сокровищ ничего не дали. Тогда он прижал Марию Ивановну, на сей раз угрожая утюгом, и…
