— Все кажется таким внезапным. Ты застала меня врасплох. Я надеялся встретиться с тобой перед отъездом. Я хотел сказать, что мне очень жаль насчет субботы. Ты не можешь просто вот так закончить наши отношения и сбежать. — Я не говорил ей, что никогда не чувствовал к женщине того, что чувствую к ней. Мне казалось, что для этого у нас есть время.
Она ничего не ответила.
— Итак, на этом все? — Спросил я.
— Я не понимаю, а что может быть по-другому, — ответила она. — У тебя есть твоя работа и…
— Я сказал, что извиняюсь, и ты знала, что у меня было судебное разбирательство…
— Речь идет не о той конкретной субботе, — отрезала она. — И не о каждой субботе. Речь идет о том, что я не хочу быть девушкой, которая будет довольствоваться крохами твоего времени, которые ты готов мне предоставить.
Я поморщился. Она говорила ужасные вещи.
— Мне, действительно, очень жаль. Я никогда не делал вид, что идеален, я привык беспокоиться только о себе, мне потребуется некоторое время, чтобы приспособиться. Вот и все.
— Я не могу позволить себе беспокоиться о тебе, Александр. Я как раз собираюсь наладить свою собственную жизнь. Я не хочу, чтобы меня снова пустили под откос. Я не позволю себе опять довериться мужчине, чтобы потом обнаружить, что он совсем не тот, за кого себя выдает. Я уже делала это раньше.
У меня сердце ушло в пятки.
— Сначала мы просто трахались, а потом танцевали на Беркли-сквер, и где-то в середине этого пути мои чувства изменились, и я начала хотеть большего. Я изменилась. Чем больше времени я буду проводить с тобой, тем больше ты причинишь мне боли, а я не могу этого допустить. Больше это никогда не повторится.
Я подвел Гэбби. И хотя я сожалел о том, что сделал, но не испытывал тогда такой настоящей боли. Но теперь агония разливалась внутри по всему телу.
— Извини. Ты заслуживаешь лучшего. — Это была правда. Она была совершенной.
— Ты очень особенный человек. Ты научил меня тому, чего я хочу в своей жизни. Ты показал мне, чего я заслуживаю — мужчину, способного поставить меня на первое место.
— Это была ошибка, и мне жаль, что я не могу ничего исправить. Мы можем хотя бы попытаться?
— Я не могу, Александр. Мне и так сейчас слишком больно, слишком глубоки к тебе чувства.
Я молчал. Мне не хотелось причинять ей еще большую боль — это последнее, чего бы я хотел.
— Прости меня, — сказал я.
— Не стоит. Нам есть, что вспомнить, наши несколько месяцев, проведенные вместе. У меня такое чувство, будто ты вдохнул в меня новую жизнь, и я всегда буду тебе за это благодарна.
