— Удачи, — произнесла я, сердце так сильно болело, как будто вырывалось из груди. — Надеюсь, ты будешь победителем.
Он отпустил меня и провел пальцами по волосам.
— Тоже надеюсь, но боюсь, что у нас не получится.
Он решил, что я имела в виду судебный процесс, над которым он трудился. Я имела ввиду его будущую жизнь.
— У меня будет больше времени, когда ты вернешься. Когда ты вылетаешь домой?
Здесь я была, как дома, но завтра вернусь к своей семье. Я улыбнулась и пожала плечами, сжимая его подбородок. Он выглядел таким усталым и напряженным. Мне следовало ему сообщить, что я не вернусь в Лондон, но не хотелось усугублять его беспокойство. Не сегодня. Возможно, он не переживал обо мне так, как я о нем, но я чувствовала, что немного облегчила его бремя, и ему не стоило сегодня узнавать, что я уезжаю навсегда. Последнее, что мне хотелось, это затеять выяснение отношений. Мне не хотелось слушать его убеждения, что его поступок был нормальным, для меня это было не так. Я не хотела таять от его потрясающего акцента и сильных рук. Если он не был для меня тем мужчиной, я должна была уйти сейчас, пока у меня еще были на это силы.
— О чем говорилось в тех письмах? — Он провел рукой по волосам. — Я очень сожалею, что так получилось в субботу. Я пытался дозвониться до тебя вчера, но… заскочить сегодня вечером?
Я отрицательно покачала головой.
— Дарси со мной, и мы должны завтра очень рано вставать.
— Как только процесс закончится, все станет намного спокойнее.
Он лгал. Потом начнется еще один процесс, потом еще один и так до бесконечности. Я не могла всю свою жизнь думать, когда в следующий раз он подведет меня таким образом.
Одна ложь рождала другую.
— Я еще не открывала их.
Он нахмурился, но больше не спрашивал меня об этом.
— Я позвоню тебе позже, хорошо? — спросил он.
Я кивнула, но ничего не ответила. Не будет у нас завтра, когда он не будет в суде, а я вернусь туда, где мой дом.
Александр
Лондон был пустым. Большинство людей покинуло город на праздники, поэтому оставшихся было немного.
— Слава Богу, закончили, — сказал Себастьян, перекинув через плечо сумку. Он выглядел нелепо в парике и мантии, которые ему следовало убрать в сумку.
— Только до третьего января, — напомнил я ему.
— Отлично, я хочу напомнить о себе своей девушке и семье, напомнить, как я выгляжу. Чем ты займешься на Рождество? — спросил он.
Я даже не думал об этом. Обычно я ездил к маме, но в этот раз она навещала родственников в Швейцарии.
