— Александр. Что…
— Ты ничего не должна от меня не скрывать. — На его лицо набежала тень и выражение было вполне серьезным.
Я понятия не имела, что он хотел от меня узнать. Почему его волновало, что я буду делать, когда уеду из Лондона?
— Прости, — произнесла я, поглаживая его щеку ладонью.
Он положил свою руку на мою киску, на этот раз нежнее двигая пальцами.
— Брошюра, которую ты читала, когда я подходил к музею, — сказал он. — Я спросил тебя, что это было.
Я выгнула спину, его пальцы продолжили двигаться и кружить.
— Ты слишком большое значение придаешь всему этому. На самом деле, это не так важно. — Затаив дыхание, произнесла я, пока все мое тело приближалось к оргазму.
Он считывал эмоции моего тела, как будто изучал меня годами. Я до конца не понимала как, но он точно задавал нужный мне ритм, оказывая идеальное давление, зная, когда нужно замедлиться, а когда отпустить.
Его пальцы изменили направление в нужный момент, и я потерялась, пока блаженство прорывалось из каждой клеточки.
И пока я пыталась отдышался, Александр лег на меня сверху и его член в презервативе, толкнулся к моему входу.
— Ты сообщаешь, слышишь меня? — прошептал он мне на ухо, прислонив голову к моей щеке, толкнувшись внутрь. — Я хочу быть в курсе.
В этот момент я готова была рассказать ему все. Я хотела сказать, насколько была благодарна, что встретила его. Что у меня никогда не было такого секса, который бы так насыщал, и в то же время я жаждала большего. Что ни один мужчина до него не заставлял меня чувствовать себя сексуальной и распутной одновременно, но в то же время ценимой и достойной. Что его страсть к успеху и созданию карьеры, казалось, пробралась в мое ДНК. Александр изменил меня, изменил мой взгляд на мир.
И движение его члена внутри вернуло меня к физической потребности. Я видела его блестевший лоб от пота, от усилий, которые он прикладывал, чтобы дать мне возможность почувствовать себя так хорошо, заставить его чувствовать во мне так хорошо, заставить нас чувствовать так хорошо.
Я раздвинула ноги по шире, желая, чтобы он входил глубже и был ближе ко мне.
Он стонал и двигался сильнее, соединив наши руки, переплетя пальцы, удерживая нас вместе, будто наши сжатые руки превратились в единое целое, словно мы собирались делиться всем — нашими надеждами и страхами, нашими чувствами и эмоциями. Я не обязана была ему рассказывать, но мне понравилось, что он захотел узнать о Колумбийском университете, о моих планах, таким образом, как бы присутствуя в моем будущем. Я чувствовала к нему то же самое. Мне хотелось, чтобы у него все было хорошо, чтобы он был счастлив, больше смеялся.
