Когда я перестала кричать, последний вопрос эхом разнесся по комнате. Я даже не поняла, что кричала.
Он посмотрел на меня, будто собирался что-то сказать, а потом отвернулся.
— Черт, — выплюнул он, засунув руки в волосы. — Черт, черт побери, черт.
— Просто уходи, — сказала я, смирившись. Ему явно было нечего сказать, нечем было крыть.
— Нет, — прогремел он. — Я никуда не пойду. Сядь, пожалуйста.
Не знаю, то ли от шока, то ли от раздражения, но я снова упала на диван.
— Эбби и я расстались три года назад. Скорее всего, мне стоило упомянуть об этом.
Я открыла было рот, но он поднял палец, заставив меня молчать. Я отвернулась от него, мелькнула мысль: «Как, черт возьми, этот мужчина заставляет меня делать все, что просит?»
— Но, честно говоря, так это или нет, я не считаю себя мужем. Думаю, что вообще никогда не ощущал себя мужем. — Он вышагивал передо мной, опустив голову. — После моего ухода, мы с Гэабби пару раз говорили по телефону, не высказывая надежду начать все сначала. Мы разговаривали о банковских счетах и ипотечных платежах. — Он взглянул на меня, как будто хотел удостовериться, слушаю ли я.
Слушала, хотя мне хотелось закрыть уши. И защитить свое сердце.
— Я виделся с Гэбби на прошлой неделе впервые за три года.
— И она хочет, чтобы ты вернулся?
— Нет. — Он остановился и посмотрел на меня, как будто я только что сказала самую нелепую вещь, которую можно себе представить. — Она хочет развода.
— А ты не согласен, потому что все еще любишь ее, — вставила я.
— Что ты все время… Вайолет, зачем ты делаешь такие поспешные выводы?
— О, может, потому что ты забыл сообщить мне, что женат.
— Я не задумывался об этом.
— А если бы у меня было трое детей, оставленных в Штатах, как ты думаешь, для меня было бы нормально не рассказать о них? Ты не можешь мне говорить, что не задумывался об этом дерьме.
— Послушай, я понимаю, что со стороны это выглядит не очень…
— Не очень? Это ужасно.
— Клянусь Богом, женщина, у тебя есть кнопка выключения?
— Да, есть, когда ты уйдешь.
— Просто послушай меня. Я не видел Гэбби в течение трех лет. Она не имеет никакого отношения к моей настоящей жизни. У нас с тобой не было времени поделиться своим прошлым. Но я могу тебе гарантировать — Гэбби меня больше не любит. Возможно, когда-то я любил ее по-своему, но то, что было между нами, давно умерло. Развод — это всего лишь бумажка, Вайолет. Два человека, не видевшиеся три года, уже фактически не являются мужем и женой, не важно, что юридически они считаются таковыми.
