Как обычно, гнев возобладал над страхом. Она вытащила копье из его спины и бросила далеко в деревья, надеясь, что оно каким-то образом поразит того, кто это сделал. Затем, Сиси упала рядом с ним, ее руки затерялись в шерсти, тогда она начала плакать, гнев был недолгим.
Она плакала о жизни, которую потерял Маркус. Плакала о Майкле и Йоханссонах. И она плакала, потому что не знала, что еще сделать. Она могла взять минивэн и уехать, но это похоже на предательство семьи.
Но больше всего она оплакивала Маркуса.
Он был незнакомцем, но все же человеком. Его жизнь достойна ее слез. Закрыв глаза, Сесилия прижалась головой к его меху. Когда она плакала, ее охватило странное ощущение, похожее на дежавю, которое она испытала ранее. Умиротворение, только заставляло ее рыдать еще сильнее. Вес под ней изменился, Маркус снова стал человеком, хотя он все еще был мертв. Перерыв, все, что нужно Сесилии, когда она осталась. Девушка попятилась, вытирая слезы, пытаясь думать.
Она должна уйти отсюда. Кто бы это ни сделал, он недалеко. Сиси готова противостоять им, но на своих условиях.
«Не в лесу», — размышляла она, — «нужно вернуться в хижину», — думала Сесилия, — «и продолжить поиски семьи по следам Маркуса».
— Как тебе это удалось? — Мужчина, очень похожий на Маркуса, спросил у нее за спиной.
Она резко повернулась к нему. К ее недоверию, Маркус сел, оперев голову о руку, как будто страдал не более чем от головной боли, а не был мертв.
— Ты в порядке! — Заплакала девушка.
— Да, но каким образом? — Спросил он. — Как ты исцелила меня?
Она не понимала, о чем он говорит.
— Я этого не делала, — сказала Сиси. — Ты, должно быть, исцелился сам. Это оборотень в тебе.
— Но я думал…, — он отрицательно покачал головой. — Не имеет значения. Важно то, что семья все еще жива. По крайней мере, я так думаю. Я выследил их, но потом попал в засаду.
— Что случилось? — Спросила девушка, успокоенная новостью о том, что Йоханссоны живы.
— Не уверен. Странно. Я увидел старика, который просто сидел здесь. В его глазах отражалась мудрость, и он не казался враждебным. Копье, вонзившееся мне в спину, вот, что было враждебно. Должно быть, здесь еще кто-то был. Я споткнулся и упал.
Ужасно это слышать, но Маркус жив.
— Мы должны идти, — решила она, шагнув в противоположном направлении. — Мы не знаем, сколько у нас времени, прежде чем они сделают что-то ужасное с семьей.
Маркус схватил ее за руку.
— Не думаю, что мы сможем, — сказал он ей. — Я потерял все следы. Они исчезли.
