Я зашлепал вперед, с трудом перевалившись через бывшую крепостную стену.
— Что это такое? И почему вдруг стало так тихо?
Вся поверхность воды до самого замка смотрела на нас миллионами глаз. А разрываемый до того многочисленным лягушачьим кваканьем воздух, вдруг, будто погрузился в стазис, став абсолютно безмолвным.
Я наклонился и поднял один из плавающих в воде «Глаз». Склизкий, желеобразный шар, размером с мой кулак, внутри которого находилась черная горошина, с крохотным толстеньким хвостиком.
— Икра, лягушачья. Вот только размер великоват.
— Дорогие зрители! — Вдруг разнесся над нами пронзительный вопль. Объявляю новый семьсот сорок шестой сезон Смертельных Игр: «Убей лягушку!» открытым!
Мы посмотрели наверх в сторону вопля и увидели всего в метре от нас зависших в воздухе трех пикси. Одна, одетая лишь в блестки, и была обладательницей этого голоса. Другие затянутые в комбинезончики, видимо производили съемку. Одна направляла на ведущую кусок бамбука с вставленным в него пульсирующим кристаллом, вторая держала в руках толстую соломинку, на которую была насажена толстая, волосатая, извивающаяся гусеница. Эта конструкция, видимо, нужна была для передачи звука, но, как она работала, не представляю.
Ведущая в это время не замолкала ни на секунду:
— Сезон семьсот сорок шестой, но он первый, за последний год, где жертвами кровожадных жаб будут не наши собратья, а прибывшие в наш мир игроки. С удовольствием представляю вам наших сегодняшних участников… — пикси отодвинула от себя гусеницу и зашипела, — имена, быстро!
Мы еще пару секунд не втыкали, несколько ошеломленные происходящим, потом, все же, до нас дошло.
— Диман…Дмитрий, а нет, Димеург и Санатор!
— Дамы и господа! Представляю вам игроков Димеурга и Санатора! Как видите, большим умом, как, впрочем, и большинство прибывших к нам игроков, они не отличаются, ведь они даже не смогли правильно написать свои имена, но это, конечно же, никак не отражается на их храбрости…
Поднявшийся из-под плавающей на поверхности икры, склизкий, бородавчатый холм, размером с приличный чемодан, раскрыл широченную пасть, из которой вылетел двухметровый язык. Миг и пикси в блестках не стало, на землю упали лишь ее прозрачные крылышки.
Остальные двое взвились в небеса, и оттуда донеслось знакомое: «Рекламу, рекламу давай! И ведущего нового пришлите!»
Но на них я уже внимания не обращал, уставившись на всплывшую рядом тварь и на мини-карту, со всех сторон стремительно аллеющую от покрывающих ее многочисленных красных точек. Тварь же называлась по-обычному:
