Несколько долгих секунд она простояла в оцепенении, взирая на тело, а затем спохватилась и бросилась в дом. Кто-то сейчас приедет. С одной стороны, этот кто-то, скорее всего, возьмет на себя хлопоты, раз умерший – его знакомый. С другой… С другой – будет расспрашивать Анфису, задавать неудобные вопросы и… всматриваться в ее лицо, слушать ее голос и, возможно, гадать, где и при каких обстоятельствах ее видел. А может, и гадать не будет, потому что сразу узнает.
Анфиса заметалась по дому, не зная, что делать. Позвонила человеку, с которым держала связь, но тот оказался недоступен. Отшвырнула телефон и открыла шкаф с мыслью схватить какие-нибудь вещи и бежать, но увидела в окно пересекающий луг автомобиль. Сбежать на глазах у этого неизвестного – значит навлечь на себя подозрения. К тому же ее все равно догонят. Поэтому Анфиса отмела идею побега, торопливо раздернула вешалки и окинула взглядом полки в поисках подходящей маскировки.
Собираясь на рынок или в магазин, она заплетала волосы в косу, повязывала косынку или надевала капюшон, а половину лица скрывала за солнцезащитными очками. В таком виде даже фанаты не признали бы в ней популярную певицу. Но расхаживать по дому в очках и капюшоне – только разжигать любопытство и подозрение. Анфиса бросила еще один взгляд в окно и увидела, что неизвестный уже паркуется напротив ее двора. Осененная идеей, она бросилась в ванную, торопливо сменила походные штаны на пижамные, повязала на голову банное полотенце и, схватив с полки банку с черной маской, щедро «нагуталинила» лицо.
Незнакомый мужчина, за которым она украдкой наблюдала в окно, ожидаемо задержался: присел вначале над телом, осмотрел его, а затем достал телефон и кому-то позвонил. Анфиса сделала глубокий вдох, понимая, что попалась, как бабочка – в сачок. Сейчас сюда наедут люди – полиция, врачи или кого там вызвал незнакомец. И от ее едва начатой новой жизни снова останутся одни осколки. Анфиса сделала очередной глубокий вдох, чтобы успокоиться, и отправилась открывать дверь в ответ на требовательный стук.
Мужчина если и удивился ее «образу», виду не подал. Коротко кивнул в знак приветствия и без спросу вошел в дом.
– Я вызвал полицию, – сказал он, сунув руки в карманы и глядя на Анфису сверху вниз. – Игорю Степановичу больше ничем нельзя помочь.
Незнакомец отвернулся, явив четкий профиль и красиво очерченную, как у актера, квадратную челюсть. Анфиса кивнула – профилю и одновременно словам мужчины. А затем, спохватившись, выдавила:
