У меня не было необходимости работать. Со стороны матери я унаследовал огромное достояние от моего прадеда Джона Карсона — такое огромное, что только невероятный мот смог расточить бы хотя бы доходы с этого капитала. Я упоминаю это исключительно потому, что предприятие, которым я занят, требует значительного капитала, и я хочу, чтобы вы знали, что я вполне способен финансировать его без посторонней помощи.
Жизнь в Голливуде наскучила мне. Вдобавок в Южной Калифорнии слишком многое напоминало мне о любимом человеке, которого я потерял. Я решил путешествовать. Я объехал весь мир. В Германии я заинтересовался ракетными автомобилями и финансировал несколько проектов. Там родилась моя идея. В ней не было ничего оригинального, за исключением того, что я намеревался довести ее до завершения. Я собирался осуществить путешествие на ракете к другой планете.
Мои занятия науками убедили меня в том, что из всех планет лишь Марс проявляет признаки того, что на нем могут обитать создания, напоминающие нас. В то же время я был убежден, что, если я успешно достигну Марса, вероятность моего возвращения на Землю будет крайне мала. Чувствуя, что мне следует найти какие-либо еще причины, чтобы пускаться в такое предприятие, кроме сугубо эгоистических, я решил найти того, кому я в случае успеха моего предприятия мог бы передавать сообщения. Затем мне пришло в голову, что это также могло бы послужить средством к отправке второй экспедиции, оборудованной так, чтобы совершить обратное путешествие на Землю — поскольку я не сомневался, что найдется много искателей приключений, которые готовы будут предпринять такое путешествие, если я докажу, что оно возможно.
Более года я был занят постройкой гигантской ракеты на острове Гваделупа близ западного берега Нижней Калифорнии. Мексиканское правительство обеспечило мне всяческую поддержку, и в настоящее время все до последней детали закончено. Я готов стартовать в любой момент.
Как только Карсон Нэпьер закончил свою речь, он внезапно исчез. Стул, на котором он только что сидел, был пуст. В комнате не было никого, кроме меня. Я был оглушен, почти напуган. Я вспомнил, что говорил Росмунд о воздействии наркотиков на мой мозг. Я также вспомнил, что психически больные редко отдают себе отчет в том, что они больны.
Неужели я безумен? Холодный пот выступил у меня на лбу и на ладонях. Я потянулся к звонку, чтобы позвать Ральфа. Не вызывает сомнений то, что Ральф находится в здравом рассудке. Если он видел Карсона Нэпьера и действительно привел его в мой кабинет — каким это будет облегчением!
