— Не делают дуру, а тактично умалчивают, — он сверял показания приборов, что-то меняя в настройках.
— Потому, что знать об онкологии — одно, а догадываться — другое? — я пристально следила за каждым его движением.
— У тебя нет рака, — сказал он мне прямо в лицо. И продолжил исследования. — Но множественные рубцовые образования по всему телу, включая твою миленькую головку, немного атипичны. Не стоит пугаться, поверь мне. В моей практике бывали всякие случаи. Человеческие организмы крайне различны по строению и даже физиологии, несмотря на то, как принято считать. И это самое отклонение твоего организма вполне могло вызвать длительный сон и прочие патологии. Впрочем, здесь скорее менингит постарался. Что довольно очевидно. Сейчас мы работаем над тем, чтобы выяснить причину этой маленькой аномалии с рубцами. На всякий случай.
— Хорошо. Спасибо за объяснения. Просто не люблю, когда меня разрезают. Даже если это анализы.
— Биопсия, — мягко поправил меня доктор Сашко.
— Пусть так. Но я очень хочу домой, в привычную контролируемую среду. Вся эта обстановка ужасно давит, — не выдержала я и пожаловалась. — И волосы жалко. Очень жалко.
— Здоровье важнее. Ты же хочешь вырасти полноценным человеком, завести семью, детей?
Мое лицо дернулось, и это не осталось незамеченным.
— Я выпишу тебе легкие успокоительные, — мягко улыбнулся мужчина.
— Может, я как-то могу ускорить процесс своей выписки? — нетерпеливо поинтересовалась я. — Могу приезжать на обследования, а жить дома. Рядом же живу.
— Я постараюсь что-то сделать. Но это необходимо в первую очередь для тебя самой. Меньше декады назад ты еще лежала в тяжелом состоянии. Твой организм потерял значительную часть массы во время заболевания или даже раньше. Люди реабилитируются после такого лунами.
— Вот и я хочу реабилитацию. Но дома. И на персонал меньше нагрузки будет.
Мастер Сашко строго сложил руки на груди.
*
Вечером пришли пара докторов из реанимации. Их сопровождала молоденькая фигуристая медсестра с набором инструментов в закрытом боксе.
Папа, который составлял мне компанию в этот момент, нервно нахмурился.
— Еще одна биопсия? — жалобно свела я брови.
— Нет, цветочек, — широко улыбнулся один из мужчин, осматривая мои руки и грудь. — Будем избавлять тебя от этой гадости, а-то птичка нашептала, что ты со своими катетерами уже срослась. И похоже, это правда, — закончил он уже не так оптимистично.
— Ничего. Сейчас сделаем все не хорошо, а просто замечательно, — мужчина бросил взгляд на моего отца, который внимательно следил за каждым их действием. — Вам стоит выйти.
