— Как тебе этот? — он указал на длинные завитые локоны.
— Пап, не надо.
Это смущало. Еще бы предложил белье вместе выбрать.
С другой стороны, его внимание было приятно.
— Дай мне сделать хоть что-то, — расстроенно поджал он губы. — Если бы не… Если бы не иск и ваша с Аском упертость.
— Если бы ты не уперся своими козьими рогами, хочешь сказать? — не выдержала я.
Отец сначала разозлился, но потом тут же остыл. Видимо понял, что именно он заварил эту кашу с иском и моей изоляцией, а не кто-то другой.
Он опустил лицо в руки и сгорбился в таком положении.
— Извини, — тут же исправилась я. — Извини, не хотела тебя оскорбить. Понимаю, что ты не специально и не мог спрогнозировать подобные последствия. В этом есть и моя вина. Наговорила лишнего. Не стоило вмешиваться в спор.
Я мягко погладила его по плечу.
— Давай поговорим, если тебе нужно. Не молчи, не накручивай себе в голове то, чего никогда не было, — просила я.
Похоже, в этом заключалась основная проблема.
Некоторое время отец просидел в такой позе. Но все же отмер.
— Ты не спала? — тихо спросил он, поднимая на меня взгляд блестящих темно-карих глаз.
Несколько долгих секунд я напряженно скрипела мозгами, пытаясь понять смысл этого вопроса.
— Что? Ах, ты о том… — смутилась я.
Не самые простые воспоминания в моей жизни.
Зря тогда ляпнула при всей семье. Очень зря.
— Прости, что ударил, — отец подсел ко мне и мягко обнял. — Не знаю, что на меня нашло.
— Хорошо. Я тоже была неправа. Не стоило упоминать при маме. Только не при ней. И не при Аске. Вообще никому и никогда. Можешь простить меня за это? — я обняла его в ответ.
— Вы с Аском действительно… — он запнулся, пытаясь подобрать слова и, судя по эмоциональному фону, не выйти из себя.
— Занимались любовью? Нет. Точнее это не то, что ты подумал. Ладно. Поговорим о сексе, — натянуто улыбнулась я. И неуклюже пошутила: — Рано или поздно этот разговор должен был состояться. Ну, как родителя и ребенка.
Папа глянул на меня искоса и прищурился:
— Насколько я понял, поздновато для подобных разговоров. Нам уже сообщили, что ты — не девочка.
— Это не Аск! — воскликнула я. — Ох, Глоб! Надеюсь, он не знает. Он же не знает!?
— То есть «не Аск»? — опешил отец.
— Аск знает!? — я переживала об этом куда больше, чем о мнении папы насчет себя.
Он мотнул головой, и у меня отлегло от сердца.
Ох, настанет тот день, когда Ясечка узнает о моем блядстве. Но не сегодня.
— Так. Я запутался.
Пришлось объяснять:
— Это я с подругой. Аск отказался заниматься со мной любовью до моего совершеннолетия. Поэтому иногда мы просто обнимались. Не более того.
