— Марк, весьма рекомендую!
— Нет возражений!
Друзья положили себе в тарелки по порции крабов, потом — печень трески. Шпроты Антон использовал для приготовления незамысловатых бутербродов — две-три рыбки на продолговатый кусок черного хлеба.
Антон с удовольствием попробовал бутерброд, который получился в результате его манипуляций:
— Вкусно!
Марк усмехнулся:
— Еще бы! Крабы и шпроты, особенно под водочку… — И он снова наполнил рюмки: — Еще по одной?
— Возражений и противопоказаний не имеется! — Антон внимательно посмотрел на Марка: — Слушай, а почему все-таки Ветров так на тебя ополчился? Как говорится, собрал все в одну кучу — и на Кавказ ты уехал, и противопоставление себя коллективу, и прочая чепуха.
Марк подцепил вилкой кусок крабового мяса и отправил в рот:
— Тут, на самом деле, Антон, все очень просто. Помнишь, после публикации той заметки — «Работать, как Квитко» — в нашей институтской многотиражке Ветрова словно подменили…
— Понятно…
— Чтобы стало еще понятней, поясню. Думаешь, почему ему это словно шило в филейную часть?
Антон усмехнулся:
— «Филейная часть», Марк, термин совершенно далекий от медицины.
— Зато он очень близкий к нашему сегодняшнему положению. Слушай дальше. После публикации этой заметки в институтской многотиражке про «квитковское движение» мы с ним как-то разговаривали в его кабинете. И у него тогда вырвалась фраза: «Вот, Марк, на пятки мне наступаешь». Он ее, знаешь, произнес вроде бы между прочим. И я особенно не придал ей значения. Он в этот момент только вернулся из Анголы, где, как считалось, помогал строить местный коммунистический союз молодежи. Я в то время исполнял его обязанности, и ректор ко мне стал очень хорошо относиться…
— Я тоже, кстати, это заметил, — сказал Антон.
— Вот. И я тебе скажу, что произошло. На мой взгляд, обычная человеческая зависть. Ко мне ректор стал хорошо относиться, а к Ветрову — не очень. И тот, как опытный аппаратчик, решил просто устранить конкурента.
Антон взял бутерброд с «Любительской» и откусил:
— И все-таки я не пойму… Естественно, он стал, по сути, ревновать к твоим успехам и опасаться, что ты можешь занять его место. Но он же везде всегда распинался, что вы друзья…
Марк поднял очередную наполненную рюмку:
— Давай-ка выпьем, чтобы таких друзей, как Ветров, было поменьше… Так вот, — продолжил он. — Когда Ветров приехал из Анголы и увидел, какая в институтском комсомоле сложилась ситуация, я имею в виду лично для него, то, видимо, у него и созрел этот план.
