Встала Таня с кровати, взяла бинокль, подошла к окну и видит, что из трубы валит клубами дым. Но не белый, как днем, а — черный. «Ага-а, — думает Таня, — в бане по ночам ведьмы и колдуны черной магией занимаются, поэтому и черный дым из трубы идет». Но как это узнать наверняка?.. И решила Таня сходить в баню…
Сходила.
Баня и внутри была — баня как баня — горячая вода, холодная вода, парилки, душевые кабинки… Ничего подозрительного. Вот только… у кассирши, которая Тане билет в баню продала, на правой руке не пять пальцев оказалось, а шесть. Таня в первый раз даже глазам своим не поверила, поэтому пошла в баню во второй раз.
Пришла.
И точно — шесть пальцев на руке у кассирши. «Ага-а…» — тотчас подумала Таня, а вслух спросила:
— А вы до скольки работаете?
— Круглые сутки мы работаем, девочка, — ответила шестипалая кассирша.
— Что, и ночью тоже? — уточнила Таня.
— Да, и ночью, — подтвердила кассирша.
И Таня решила сходить в баню ночью, чтобы уж окончательно убедиться, что никакая это не баня, а — колдовское логово. И пошла…
Отдала кассирше деньги за билет. А та ей и говорит:
— Тебе, девочка, еще мыло с мочалкой надо купить.
— Зачем? У меня свои есть, — отвечает Таня.
— По ночам в нашей бане положено намыливаться только нашим мылом и мыться только нашей мочалкой, — объясняет кассирша. — Вон инструкцию почитай… — и тычет шестым пальцем в листок, висящий на стене. А на листке написано:
«С 00 час. 00 мин. до 05 час. 00 мин. в бане № 666 разрешается мыться мылом и мочалкой, приобретенными только в бане № 666».
Таня купила мыло с мочалкой и прошла в душевую. Решив, что из душевой ей будет удобнее наблюдать за тем, что в бане по ночам происходит.
Но пока что в бане ничего не происходило. Стояла мертвая тишина. Кроме Тани, посетителей больше не было. Таня подождала часок-другой. Но так ничего и не дождалась.
Тогда Таня решила помыться — ну, чтобы кассирша ничего не заподозрила. Она разделась, включила воду, намылила себя купленным мылом с головы до ног и стала тереть себя купленной мочалочкой… И вот когда Таня, встав под теплые струи воды, начала смывать с себя мыльную пену, она с ужасом увидела, что вместе с пеной смывается и все ее тело. Прямо на глазах смылись ноги, потом руки, затем голова… Таня ахнуть не успела, как от нее остались одни глаза. И то лишь только потому, что она их не намылила. Таня хотела закричать от страха, да было уже нечем, рот-то ведь тоже смылся.
В общем, одни только Танины глаза висели в воздухе, растерянно моргая.
