В какой момент в комнате появился Тайрен, я не поняла. Он просто бесшумно подошёл и остановился рядом со мной, с улыбкой глядя на меня сверху вниз, и я попыталась улыбнуться в ответ, но не уверена, что у меня получилось. Тело не слушалось, да и зачем нужно тело, когда ты паришь в воздухе? Лицо Тайрена вдруг оказалось рядом, почему-то он был полупрозрачным, я чётко видела сквозь него противоположную стену, но тепло от руки, которой он провёл по моей щеке, было совершенно реальным и отчётливым. И его губы, когда он меня поцеловал, тоже. Я позвала его, он улыбнулся и поцеловал меня ещё раз, крепче и слаще. А потом подхватил на руки и понёс к постели.
Я была восковой куклой, а он был огнём, я плавилась и таяла, одновременно растворяясь в клубящейся вате. А потом он вдруг исчез, мне стало пусто и холодно, кажется, я звала его, прежде чем совсем провалилась в ледяную пустоту.
Пробуждение было, мягко говоря, малоприятным. Голова гудела, меня знобило, и когда я попробовала пошевелиться, то оказалось, что тело стало очень тяжёлым, словно налилось свинцом. Избитая фраза, но самая подходящая к ситуации. Я головы от подушки оторвать не могла, даже открыть глаза было той ещё задачкой. Хотелось закутаться в одеяла и снова заснуть, но что-то не давало мне покоя. Во рту стоял мерзкий привкус, хотелось пить и болела грудь. От избытка молока, поняла я, а это значит… Шэйрен же не кормлен! Эта мысль заставила меня как-то собраться и поднять веки. Зрение тоже сфокусировалось далеко не сразу, тем более что в комнате был полумрак. Так что лишь спустя несколько секунд я осознала, что рядом с кроватью сидит Тайрен и очень внимательно смотрит на меня. Что-то странное было в его лице, в этом взгляде в упор, не моргая. Я попыталась улыбнуться ему, растягивая непослушные губы, но быстро оставила эти попытки.
— Как ты? — спросил он, наклоняясь ко мне. Я помолчала, вслушиваясь в свои ощущения.
— Кажется, я заболела…
— Тебе плохо?
— Голова… — я всё-таки подняла руку и коснулась тыльной стороной лба. — Я хочу пить.
Тайрен тут же поднялся и, судя по звуку, сам налил питьё в чашку. Присел на край кровати, помог сесть мне и поднёс чашку к моим губам. Внутри оказалась чистая вода.
Напившись, я оглядела комнату. В ней действительно никого не было, кроме нас двоих, я сидела на постели в одной рубашке, хотя на мне точно было платье, когда… Когда со мной стало что-то происходить. Я нахмурилась. Головная боль, озноб и слабость отступали, но тяжесть в мозгах оставалась.
