— Эта девушка тренировалась днями напролёт, чтобы доставить удовольствие вашему величеству, — тут же поддакнула Добродетельная супруга. — Семьи И, из которой она происходит, уже не одно поколение служит трону. Думаю, её рвение заслуживает награды.
— Супруга Чжан права, — согласилась я. — Старание и талант заслуживают поощрения.
Держать хорошую мину, так до конца. Интересно, собирается ли Чжан Анян исполнить свою угрозу и наябедничать Тайрену на якобы покушение со стороны Кадж? А, пусть делает что хочет. Я императорского гнева точно не боялась, да и Талантливую супругу смогу защитить.
— Что ж, жалую ей сотню золотых таэлей, тюк мехов из числа военной добычи и шкатулку благовония "ста смешений", — кивнул Тайрен. Потом вдруг наклонился ко мне и, словно бы что-то вспомнив, заговорщицки понизил голос: — А кстати, что это за угрозы расправы, которым ты подвергла министра Лао? Якобы ты обещала заморить его голодом?
— А, — я невольно рассмеялась. — Уже нажаловался?
— А как же. Такое самоуправство…
Фыркая, я рассказала, как было дело. Как я и думала, Тайрена эта история только повеселила.
— Что ж, будет знать, как тебе перечить, — подытожил он. — Кстати, знаешь, кто за тебя вступился?
— Кто?
— Гун Вэнь. По его словам, государство пережило эти беды только благодаря тебе. И не поступи ты так, как поступила, не хватило бы провизии даже на устройство этого праздника.
— Это да, — вздохнула я. Для того, чтобы организовать сегодняшнее угощение, пришлось залезть в неприкосновенный запас — не сказать, чтобы смертельно, но чувствительно. Однако не встретить супруга так, как должно, у меня духу не хватило, и никто из придворных не возразил ни словом. Тем не менее я уже подумывала, чтобы урезать дворцовые пайки на будущее — о чём тут же и сказала.
— Что, всё так плохо? — спросил Тайрен.
— Всё очень плохо. Боюсь, ещё одного неурожайного года мы и правда не переживём. Ты знаешь, что нам очень помогла Южная империя? В благодарность они хотят лошадей из числа добытых тобой.
— Южная империя? — Тайрен помрачнел. — Вот уж кому я не хотел бы быть обязанным.
— Я тоже, но мы не в том положении, чтобы привередничать. Решать, конечно, тебе, Тайрен, но я бы их просьбу выполнила. Благородный муж десяти ничтожным уступит. Два десятка голов нас не разорят.
— Всего лишь? Тогда конечно. Пусть не ждут, что я забуду былые обиды, но такой малостью мы и правда можем пожертвовать.
От нижних столов раздались аплодисменты — забытая нами танцовщица как раз закончила выступление.
