Он выглядел мрачным, зловещим и довольно сильным для своего возраста. «Пожалуйста, садись», — сказал он Колину и, взмахнув рукой, откинулся в кресле. Нервничая, Колин начал садиться. Большая часть его наподобие космического костюма роботизированной брони с трудом протискивалась в кресло. Для более легкого доступа на этот раз он превратил свой корабль в костюм, поскольку в дрели больше не нуждался. Пока он устраивался в кресле, его глаза ни на миг не отрывались от пронизывающего взгляда человека. Старик начал говорить. «Итак, ты реально думаешь, что что-то из себя представляешь? Ты приходишь сюда, убиваешь моих людей и разрушаешь мой корабль». Он наклонился к Колину, склоняя голову набок и сверкая глазами. «Ну, тогда просто скажи мне вот что, — промолвил он, задумчиво уставившись на Колина. — Чего мы не сделали для тебя, чтобы ты чувствовал себя счастливым? Мы обеспечили тебя всем необходимым. Пристанищем, где можно пребывать, пищей, когда ты голоден, множеством женщин твоего возраста и вечеринками, которыми ты так много наслаждался в твоей жизни. Возможностью пребывать там, где твоей единственной обязанностью является создание вещей для нас посредством твоего ума.
Мы предоставили тебе второй шанс. Ты мог играть в игры каждый день, что намного превосходило все, что ты когда-либо мог прибрать к рукам. Ты мог иметь все, что хочешь. А сейчас, скажи мне, сынок, что в этом плохого?» Мужчина отвернулся. Ты разрушил мой корабль. Думаю, я имею право знать, почему». Колин встал, направляя стреляющий антиматерией автомат в лоб мужчины. «Пойми, ублюдок, — ответил Колин, дико сверкая глазами. — Никто, повторяю НИКТО не может указывать мне, что делать с моей жизнью. Как ты дерзнул пытаться заставить меня стать твоим грёбаным рабом? Думаешь я хочу быть твоим безмозглым дроном, работая весь день с остекленевшими глазами, смотрящими в никуда? Твою мать! Намного лучше гореть в аду… Я могу делать все, что хочу. Не пытайся меня остановить, сукин сын! Никто не может меня удерживать. Меня не волнует, кто ты или кого представляешь. Если ты попытаешься удержать меня в тюрьме, мне придется воспользоваться всей силой во вселенной, чтобы тебя раздавить».
На протяжении всей речи Колин оставался тверд. Он понимал, насколько сквернословие до некоторой степени выглядит по-детски, но чувствовал себя по-настоящему хорошо. Его все достало. Он был готов спустить курок и выстрелить в этого мужчину. Он просто ждал сигнала. Мужчина сказал: «То есть, ты хочешь быть индивидом. Хочешь оставаться самостоятельным. Прекрасно. Множество наших людей здесь работают в специальных местах, гостиничных номерах, делая то, что они хотят. Одни становятся учителями, другие создают чудесные вещи. Почему бы тебе всегда просто не возвращаться?» Тогда Колин принял форму, которую считал грандиозной. Он плавал в космосе, уставившись в пустоту. Затем стало ясно, что ему придется сделать. В своем уме он представил большой вертикальный компьютер с двумя огромными экранами и массивной контрольной панелью. Он решил создать универсальный компьютер, с помощью которого можно было бы вносить «исправления» во вселенную или сотворять новые миры.
