К стоянке по другой тропинке вышла женщина из племени Благородных Оленей. Увидев Дюррайн, она заметалась, как будто высматривала место, где спрятаться.
Дюррайн тяжело вздохнула:
– Где ты была?
– Я… я относила подношение лошадям, – запинаясь, ответила женщина.
– Ты не должна делать это без моего ведома.
– Да, колдунья, – покорно сказала женщина.
Торак переглянулся с Ренн. Подношение лошадям.
Ренн, чтобы дать Тораку шанс поговорить с этой женщиной, попросила Дюррайн рассказать ей о том, как Благородные Олени входят в транс. Колдунья смерила ее взглядом и проводила в укрытие.
– Мы должны войти, – жалобно, как будто блея, сказала женщина Тораку.
У нее была чешуйчатая кожа, Тораку она напомнила сушеную оленину. И моргала она так, будто ждала, что ее вот-вот ударят. Ее грязную повязку давно надо было заменить.
Чтобы как-то ее успокоить, Торак спросил, кого она оплакивает.
– Моего… моего ребенка, – пробормотала женщина и повторила: – Мы должны войти.
– И ты делаешь подношения лошадям? В их долине?
– Да, у Извилистой Реки. – Женщина махнула рукой за спину и тут же прижала ладонь ко рту. – Мы должны войти!
Торак, с трудом сохраняя спокойствие, оставил свой топор и лук там, где мог бы легко их найти, и вошел в укрытие. Все это было как-то слишком уж просто.
В укрытии царил полумрак, как в Лесу на развороте лета. С перекладин под крышей свисали тысячи сохнувших волокон стеблей крапивы. Они касались лица Торака, как длинные зеленые волосы. Мужчины и женщины племени сидели по разные стороны, а между ними расположилась Дюррайн, в руках она держала две трещотки из оленьих копыт. Костер в укрытии не разжигали, влажное тепло было только от дыхания.
Торак разглядел в полумраке Ренн. Она улыбнулась, как заговорщица, и он почувствовал себя виноватым, потому что не собирался брать ее с собой. Торак и сам себе не мог объяснить, почему это так, просто он знал, что, когда встретится с Тиацци, Ренн не должно быть рядом.
Пройдя на мужскую половину, Торак сел напротив одного из выходов.
Последний из племени Благородного Оленя подполз к Дюррайн и поставил перед ней чашу и блюдо. Дюррайн подняла чашу и отпила из нее.
– Дождь из следов хранителя с головой дерева, – монотонно сказала она и передала чашу дальше. – Испейте мудрость Леса.
Потом взяла с блюда кусок лепешки.
– Кора сосны, что никогда не спит. Вкусите мудрость Леса.
Когда подошел черед Торака, он спрятал кусочек лепешки в рукав и только сделал вид, будто отпил из чаши, потом осторожно, чтобы никто не увидел, протянул руку и почувствовал, как дует из-под шкуры, которая занавешивала вход в укрытие.
