«Это я», – по-волчьи сказал Торак.
Волк прижал уши и зарычал.
«Это я. Подойди ко мне», – сказал Торак.
Волк с опаской подошел чуть ближе.
Торак выдохнул ему в морду и заговорил попеременно по-волчьи и по-человечьи. Пришлось подождать, пока Волк наконец ему поверил.
– Он тебя не узнал, – напряженным голосом сказала Ренн.
Торак попробовал улыбнуться, но из-за маскировочной маски, которая стягивала кожу, это было непросто.
– Меня не узнать? – спросил он.
– На тебя страшно смотреть.
Они глянули друг другу в глаза.
– На тебя тоже, – сказал Торак.
Гладкое зеленое лицо Ренн пугающе напоминало лицо ее матери. Она даже двигаться стала иначе. Казалось, что ее тело и руки наполнились какой-то таинственной силой. Тораку даже показалось, что если он прикоснется к ней, то обожжет пальцы.
– Думаешь, получится? – спросила Ренн.
Торак откашлялся и ответил:
– С расстояния нас, может, и не распознают. Но не вблизи. Для нас лучшая защита…
– Не попадаться, – закончила за Торака Ренн.
Она улыбнулась и снова стала похожей на себя.
Опустились сумерки. Над деревьями повисла наполовину съеденная луна, а над белой смолёвкой кружила мошкара. Торак услышал, как высоко на стволе ели пищат птенцы дятла.
– А теперь – заклинание, – сказала Ренн.
В сумеречном свете было видно, как покачивается на сухожилии отрезанная кисть Гаупа. По ней уже должны были ползать муравьи и мухи, но их не было. В этом сила заклятия – ни одно живое существо не могло к ней прикоснуться.
Торак с Волком наблюдали за тем, как Ренн с пучком полыни и рябины в руке приближается к жезлу проклятия. Чтобы не оставлять следов, она ступала по листьям лопухов. Приблизившись к жезлу, села на корточки и, бормоча заклинания, стала хлестать пучком по древку копья.
Течение реки замедлилось. Деревья замерли, словно прислушивались. Тораку показалось, что заклятие повисло в воздухе и давит ему на плечи. Он боялся, что Ренн подобралась слишком близко и оно может просочиться ей под кожу.
Ренн умолкла и с трудом перевела дух.
– Я не могу, – прошептала она.
Торак не мог позволить ей остановиться.
– Можешь! – сказал он.
– Я не настолько сильная.
Торак ждал.
Ренн продолжила. Закончив, тяжело выдохнула, встала и закинула пучок полыни и рябины в реку.
– Сработало? – спросил Торак.
– Не знаю, скоро увидим.
Они отступили, аккуратно заметая следы. У Торака появилось такое чувство, будто из темноты ушло все напряжение.
Волк не спеша подошел к жезлу проклятия, сел и уставился на окровавленную кисть руки, потом без предупреждения схватил ее в зубы, потряс, чтобы убедиться в том, что она мертвая, и потрусил в подлесок, чтобы спокойно ее сгрызть. Вскоре Торак с Ренн услышали в подлеске какой-то шорох и недовольное рычание, а еще через пару секунд над кустами взлетели Рип и Рек, держа в клювах по отгрызенному пальцу.
