Когда недавно она пришла к отцу и попросилась в его команду, она была готова ко всему: к борьбе, к трудностям, к опасности. Но к тому, что она в итоге испытала – к этому она оказалась не готова. Как мог её строгий и жёсткий, но справедливый отец, влиятельный, занимающий такой высокий пост, не только допустить подобное отношение к девушке, которую знал уже много лет, как лучшую подругу его дочери, чуть ли не сестру, но и заставить свою дочь собственноручно убить её?
Аня всё никак не могла выбросить это из головы. Каждый раз, когда перед её глазами возникало лицо Тани, которое она увидела за секунду до смерти последней, внутри неё росла ненависть к Третьякову и ублюдкам из его отдела, а к самому отцу она чувствовала отвращение. Но выказывать его было никак нельзя, и от этого она страдала ещё больше.
Что ж, назвался груздем…
Отец сидел в небольшом кабинете, который ему устроил местный полковник, как всегда ещё до их прибытия. Аня привыкла, что отец всегда заседает в помещениях с площадью квадратов по тридцать, не меньше, а тут явно не больше двадцати. И мебель так себе.
Когда она вошла, Владов сразу же впился в неё пронзительным взглядом. В такие моменты ей казалось, что этот взгляд, будто какой-то хищный червь, рыщет у неё в голове, пытаясь выведать что-то, что она может скрывать. Она всегда пугалась этого, даже когда скрывать ей было совершенно нечего. Было в эти моменты в отце что-то страшное, какая-то непредсказуемость, которая и вызывала страх.
– Привет, – мягко поздоровалась Аня, оправившись от впечатления.
– Здравствуй, дочь, – обычным тоном ответил Владов.
Он кивком указал на стул у стола перед собой, и Аня присела.
– Ты как?
Вопрос прозвучал очень формально. Не было в нём ни душевной теплоты, ни искреннего участия, которых можно было бы ожидать от близкого человека.
– Ничего. Всё нормально.
Взгляд Владова не сменился. С того случая они не разговаривали и не обсуждали произошедшее, потому что Аня была слишком подавлена для полноценного разговора.
– Точно? – вкрадчиво уточнил он.
«Соберись, курица!», – обругала сама себя Аня, и заговорила более твердо:
– Точно-точно. Это было непросто, не стану отрицать, но я много думала над этим и могу сказать только одно – каждый получает то, что заслуживает. Раз с ней такое произошло – она это заслужила. Может, это звучит слишком жестоко с моей стороны, но ничего не поделаешь. Я тоже получила то, что заслуживала.
Голова Владова немного качнулась, а глаза на мгновение чуть заметно округлились, выражая некоторое удивление.
