Оказывается, этот парень всего лишь полгода назад ушел из КГБ и его работа состояла именно в том, чтобы подслушивать разговоры Марко Политти…
Сами можете представить, какова была реакция Марко, появившегося через полчаса в этом ресторанчике, когда я сообщил ему, что хочу познакомить его с самым близким для него другом, — и представил этого парня. "И много я наговорил?" — помню, растерянно спросил Марко. "Да нет, у вас было все нормально", — успокоил его бывший гэбешник.
Согласитесь, для того, чтобы "охватить" каждого иностранца, живущего у нас или приезжающего к нам в гости, нужно было иметь — кроме кадровых офицеров КГБ — еще и неимоверное количество секретных агентов.
"Кузницей" таких кадров являлось Управление по делам дипломатического корпуса (УПДК), которое поставляло всем иностранцам — от посольства до представительств фирм и газетных бюро — обслуживающий персонал, который практически весь состоял из секретных агентов КГБ.
Один из таких агентов пришел ко мне в редакцию и согласился на диктофон наговорить свою историю.
"С момента прихода в Систему, то есть в УПДК, мне было сказано, что я должен сообщать о всех своих встречах с иностранцами и о встречах иностранцев с нашими. Периодически мне звонили ОТТУДА, и я должен был докладывать, с кем они виделись и о чем они говорили", — так начал свой рассказ Юрий Владимирович Гудков, работавший инженером в представительстве одной югославской фирмы.
— Не удивило ли вас, когда вы устраивались на работу в УПДК, что вам придется стать сексотом? — спросил я его.
— Мне было прямо об этом сказано при поступлении на работу: иначе я бы просто не прошел через их отдел кадров. А разница в зарплате инженера в министерстве и инженера на фирме как минимум в два раза.
Все эти годы его "вел" один и тот же опер по имени Александр.
Встречались они с ним или на Кузнецком мосту, или в скверике возле архитектурного института, или в каком-нибудь близлежащем переулке, куда Юрий Владимирович подъезжал на своей машине. "И каждый раз Александр спрашивал у меня, нет ли в машине микрофонов. Он всегда старался выйти из машины и разговаривать на лавочке".
К своей работе на благо контрразведки Гудков относился достаточно скептически:
— У меня была чисто техническая работа, в тайны фирмы я старался не лезть, и потому что-нибудь конкретное я своему куратору сообщить не мог. Он чаще всего спрашивал, с кем именно встречались представители фирмы. Как правило, ИХ интересовали встречи с немцами, австрийцами и американцами.
