– Я не говорил, что меня это не интересует, миссис Эд. Я просто сомневался в том, что смогу принести пользу, боялся, что такая попытка может стать роковой ошибкой. Я ведь могу причинить этим большой вред.
Улыбка ее исчезла, и она стала совершенно серьезной.
– Вы поспешили со своими выводами. Нельзя судить о людях только по их поступкам, нужно поглубже узнать их.
Я неопределенно кивнул и невольно подумал в связи с этим о Терри Леноксе.
– А для этого надо с ними поближе познакомиться, – добавила она дружеским тоном. – До свидания, мистер Марлоу. Если вы измените свое решение…
Она быстро открыла сумку и дала мне визитную карточку.
– И большое спасибо за то, что вы пришли!
Она поклонилась Спенсеру и ушла. Я смотрел, как она выходила из бара и шла через застекленный коридор в обеденный зал. Я видел краешек ее белого жакета, когда она свернула за угол. Затем я наклонил голову и взял свой бокал апельсинового сока с джином.
Спенсер наблюдал за мной. В его взгляде появилась твердость.
– Хорошо подстроено, – заметил я. – Но вы должны были время от времени поглядывать на нее. Нельзя сидеть возле такой Мечты двадцать минут и не обратить на нее внимания.
– Глупо с моей стороны, не правда ли?
Он попытался заставить себя рассмеяться. Ему не понравилось, что я ее так разглядывал.
– У людей такие смешные представления о частных детективах. Если подумать, что можно иметь такого в доме…
– Не думайте, что сможете иметь его у себя в доме! – сказал я, – Лучше сперва подумайте о другой истории! Может быть, вам придет на ум что-нибудь лучшее, чем ваш рассказ о том, как кто-то, пьяный или трезвый, столкнул эту красавицу с лестницы и сломал ей пять ребер.
Спенсер покраснел и крепко схватил свой портфель, – Не думаете ли вы, что я солгал?
– Разве это меняет положение дел? Свою сцену вы разыграли. Вероятно, вы сами неравнодушны к этой даме.
Он вдруг встал, – Ваш тон мне не нравится, – заявил он, – Не знаю, нравитесь ли мне вы сами. Сделайте одолжение и забудьте об этой истории. Я сейчас оплачу потраченное вами время.
Он бросил на стол двадцатку и добавил несколько долларов официанту. Секунду он стоял, устремив на меня взор. Глаза его просветлели, но лицо все еще было красное.
– Я женат и у меня четверо детей, – неожиданно сообщил он.
– Извините.
Он откашлялся, повернулся и ушел. Шел он довольно бодро. Некоторое время я смотрел ему вслед, затем выпил свое питье, достал пачку сигарет, вытряс одну и закурил.
