Лазутчики, поддерживающие Древо, всеми силами пытались прорастить его Ростки в других городах. Города сопротивлялись, усиливая бдительность стражи, блокируя портальные плиты и проверяя каждого въезжающего. Храбрые герои задумчиво изучали посулы противоборствующих сторон и становились за Древо или против Древа, включаясь в бесконечный круговорот войны — потому как в игровой реальности Вселенной гибель означала лишь день ожидания до возрождения.
Печальнее всего приходилось расе лесных эльфов — те никак не могли разобраться, надо ли им бороться против древесного монстра или упасть на колени перед корнями Величайшего. Все таки — Древо, да еще разумное, а если подредактировать пару древних текстов — то получалось, что предсказанное десятком пророчеств. Но с другой стороны — ни разу не Меллорн, да еще одинаково привечает и людей и гномов с орками под своей сенью. Процесс обсуждения сей дилеммы был столь нелегок, что неделю тому назад вынуждено приостановился из-за полной ликвидации Верховного Совета Эльфов, полёгшего в ходе ожесточенных дискуссий. Этим немедленно воспользовались давние и естественные враги — орки и темные эльфы, сходу вторгшиеся в заповедные чащобы. Надо сказать, эльфы такому повороту даже обрадовались — старый враг был привычен и вновь сплотил разобщенный народ, позволив выбить неприятеля за рубежи вечных крон и набрать новый созыв Верховного совета — куда более осторожный и сговорчивый. В итоге, приз за поимку виновника появления Древа эльфы все-таки назначили — вернее, добавили солидную сумму в общий фонд, в который уже вложились все без исключения расы, гильдии, храмы и города Вселенной (кроме администрации самого Норта — те как-то прижились и при новом владыке).
Администрация игры спешно выпускала новые обновления, чертыхаясь и кляня все на свете — особенно тех, кто был виновником появления деревянного чудища, день за днем прибавляя награду, как за уничтожение монстра, так и за достоверные сведения о злодеях, протащивших редкое семечко хищного древа из смертельно опасных лесов Атеки в мирный город и вскормившего его там.
Сам виновник пребывал в довольно смешанных чувствах — еще никогда Эберу за чистосердечное признание не предлагали такую кучу золота. Пока что инстинкт самосохранения побеждал, но с каждым днем сдерживаться от вопля 'Это был я!' было все сложнее. Вернее, виновников появления Древа было трое, но гном готов был благородно принять на себя полную меру ответственности — за соразмерное увеличение награды.
