Но папаша дома. Он возвращается с довольной физиономией, как будто его только что назначили командором Почетного легиона.
— Все хорошо, — говорит он мне. — Я передал ваше сообщение Остается только ждать ответа.
— Думаете, он поступит скоро?
— Я считаю, что мы получим его во второй половине дня. Все зависит от того, когда текст дойдет до человека, с которым вы хотите войти в контакт.
Я чувствую себя в полной форме. Таблетки Флоранс сбили температуру, осталось только здоровое возбуждение.
— Мне, наверное, лучше уйти, — говорю. — Не хочется портить вам праздник.
Папа Ренар качает своей красивой седеющей головой:
— До окончательной победы никаких праздников не будет. Мы проведем день вместе. Вы успеете вернуться в Париж и завтра утром, правда?
Это предложение идет от такого чистого сердца, что я не чувствую в себе сил отказаться. К тому же стоящая сзади папочки Флоранс умоляет меня взглядом.
— Вы отличные люди…
— Да ну, что вы!
— Я почищу вашу одежду, — говорит девушка. — Она должна уже высохнуть.
Ренар подходит к моей кровати.
— Мужайтесь! Скоро начнется решающая схватка…
Мужество! Да у меня его столько, что я мог бы его продавать, если бы этот товар пользовался спросом…
Мы довольно долго обсуждаем современное положение. Мой хозяин из ура-патриотов.
Во всяком случае, он далеко не трус.
В полдень, одетый, как король, я вхожу в скромную столовую, где царит жара, которая окончательно меня вылечивает. Сыновья, уходившие утром, вернулись. Меня знакомят с ними: старшего зовут Ролан, другого Морис. Симпатичные ребята. Чувствую, оба радостно возбуждены от моего присутствия. Они сразу лезут ко мне с просьбами рассказать о моих приключениях. Я привык к такому интересу и никогда не заставляю себя упрашивать. Не то чтобы я хвастун, но люблю показать профанам, что крутой парень это не обязательно двухметровый амбал в колесах, подбитых гвоздями. К тому же, если среди аудитории есть куколка с такими формами, как у Флоранс, показать свою крутизну очень даже приятно.
Я вкратце пересказываю несколько моих дел, о которых в свое время писала пресса, но с добавлением деталей, неизвестных журналистам.
Молодые люди в восторге.
Папа Ренар тоже покорен. Что же касается Флоранс, ее груди вздымаются от волнения.
Я заливаюсь соловьем. Рассказываю все, как было, да еще кое-что привираю, чтобы произвести на них совершенно неизгладимое впечатление. По мере того как я сам себя слушаю, у меня появляется чувство, что я превращаюсь в сказочного рыцаря. Я герой века, мужественный и нежный… Когда, устав, замолкаю, у меня не остается слюны даже для того, чтобы поблагодарить старшего сына, наполнившего мне стакан.
