Говоря так, она посмотрела вверх, на квадрат звездного неба, со всех сторон ограниченный храмовыми постройками. Спор о том, является ли ночное небо реальным обиталищем ангелов или всего лишь свидетельством их бытия и могущества, тянулся с незапамятных времен. И в чем бы ни заключалась истина, небеса оставались надежным показателем состояния тех или иных ангельских сил.
Как и следовало ожидать, здесь, в Сарансе, звезда Ашалаэли сияла в ночи выше и ярче всех. Но взгляд Лилиат скользнул мимо, к западному горизонту и немного южнее. Там когда-то сверкала звезда Паллениэля. Вдали от Истары она смиряла свой блеск, оставаясь, впрочем, одной из семи ярчайших на небосводе. Теперь там залег сплошной лоскут тьмы. И все же в трех пальцах левее этого провала можно было разглядеть очень слабую звезду почти фиолетового оттенка. Ее с трудом различало зрение, даже не вполне человеческое зрение Лилиат, – а ведь она в точности знала, где искать. И все равно звезда там была. Доступная наблюдателю, вооруженному телескопом и твердым намерением – или верными указаниями, куда смотреть, что искать.
Звезда принадлежала Жаквериэлю, младшему в свите Паллениэля, в чьей власти, ограниченной пределами Истары, было внушать предвкушение добрых вестей и событий. Могущество невеликое, ибо Жаквериэль никаких подробностей сообщать не умел. До моровой эпидемии к нему обычно взывали влюбленные, желавшие послать объекту своей страсти радостный трепет в предчувствии подарка.
Ныне звезда малого ангела представляла собой знамение, предварявшее возвращение Паллениэля, а с ним и пробуждение Лилиат. Зримая весть, посланная Ордену Истары… либо его наследникам и потомкам.
– Орден? – переспросил юноша со шрамами. – Ордена нету… в смысле, нету этих разодетых в пух и прах, со всякими там вышитыми гербами, золотыми цепями и сверкающими мечами. Есть лишь старуха Брилл, которая сидит с умирающими, записывает всякие бредни да в небеса смотрит. Если бы ты нас чуть позже покинула, сама бы увидела, как дело пошло. Истарцам не позволено свою страну вспоминать! Нас теперь зовут отверженцами, ведь это якобы за наши собственные грехи ангелы от нас отвернулись… либо не пойми во что превращают. Нас обязали носить серое, это, значит, чтобы чего не вышло, чтобы зверолюдов не получилось. А еще нам велено не лезть на глаза, держаться в сторонке, подобно рабочей скотине, чтобы добрые люди нашими несчастьями не заразились!
– Вы – по-прежнему орден, и внешность тут ни при чем, – сказала Лилиат. В ее голосе звучала железная убежденность. – Вы будете исцелены, вы обновитесь, как только мы вернемся в Истару и Паллениэль к нам сойдет!
