…Красноватые язычки свечей сверкают на золоте иконостаса, на дорогих окладах икон, освещают уходящие вверх четырехгранные столбы, стены храма. А со стен на государя Ивана Васильевича, митрополита Макария, епископов и приближенных бояр, рассевшихся за длинным столом, строго глядят суровые, молчаливые святые.
За спиной царя — советники и дюжая стража, а перед ним — на коленях, в цепях маленький сгорбленный человек — Матвейка Башкин. Недавний дворянин, приближенный царя, Матвей Семенович Башкин.
…Всего недели две или три назад довелось Федорову читать столбцы дознания еретика Матвейки. Как допрашивали с пристрастием этого щуплого сына боярского, как кричал дурно равными голосами… язык вывалил и говорил нестройно многие часы… Требовали покаяться в ереси, в хуле на церковь православную, на порядок государственный. А он на своем стоял.
Царь сегодня даже с кресла вскочил, вперед подался и закричал срывающимся голосом:
— Зачем холопов своих на волю пустил? Почему епископов и бояр наших бесчестишь?
Несчастный на полу заелозил, цепями загремел, а потом трясущуюся головенку вскинул и на весь храм:
— Христос учил: возлюби ближнего своего, как самого себя. А у нас богатый только богатого любит. Нищие лохмотья имеют, а богатые в золоте да каменьях. Епископы только себя возвеличивают. Монастыри притонами разврата стали. Всем владеть хотят. Мало им богатства нынешнего. Книги священные и те искажают. Переписывают не как есть, а как выгодно…
Дьяк Висковатов, стоявший за спиной государя, подал знак стрельцам. Те сворой кинулись на Матвея.
Ох, как трудно было оставаться спокойным, не пожалеть страдальца, когда вокруг — десятки пристальных глаз. За каждым следят. Друг за другом. Неужто в этом сила царя?
Впереди показались двое. Идут навстречу. Идут степенно, за поясами топоры заткнуты. Видать, плотники домой после трудового дня шагают. Спросить бы их, что мыслят о Башкине, о словах его. Удивятся только. А кто он такой, Матвейка этот? И книг касаемо — кто их знает, что в книгах этих есть? Не для труженика они. Для богатых. Для тех, кто законы пишет, а закон что дышло — куда сильный повернул, так и вышло…
Плотники прошли мимо. Поклонились дьякону.
Справа, сразу же за церковью святой Варвары, потянулись заборы. Сейчас он придет домой, переступит высокий порог и войдет в чистую горницу, где на тканых половиках ползает, радостно гукая, его первенец Ванятка. И тогда, может, забудется страшная картина, жестокий царь и несчастный Матвей…
