Этот перевод и другая финансовая помощь нацистской партии не являются, однако, доказательством распространенного позже мнения, что между Гитлером и крупным капиталом существовало полное единение. Хотя были многочисленные связи между отдельными промышленниками и национал-социалистами, до захвата ими власти немецкая промышленность проявляла сдержанность. Пожертвование Квандта здесь является типичным. Многие предприниматели долгое время испытывали предубеждение против партии Гитлера с ее сильным антикапиталистическим течением. Фриц Тиссен был единственным крупным предпринимателем, который еще до прихода национал-социалистов к власти сделал на них ставку. Другие уклонялись, сколько было возможно, держась поближе к буржуазным правым партиям. Американский историк Генри А. Тернер в результате своих исследований пришел к выводу: «В событиях, которые в конце концов привели Гитлера к власти, предприниматели не играли существенной роли. Политический вес и политическое влияние, а не экономический потенциал, были решающими в становлении Третьего рейха». Финансовый поток, который поддерживал восхождение Гитлера, шел от сотен тысяч членов партии. В сравнении с этим потоком пожертвования промышленников выглядели более чем скромно. «Теория о тесном союзе между Гитлером и крупным капиталом не может объяснить, почему миллионы, пожертвованные избирателями, так долго перевешивали миллионы, поступавшие от промышленности», — заметил Йоахим Фест.
Поведение Гюнтера Квандта — классический пример той тактики, которой придерживались промышленники в это время. В начале 1930-х годов он внимательно присматривался ко всем политическим событиям. Не подвергая себя опасности, предприниматель тщательно следил за тем, чтобы происходившее не вредило ему. Квандт не выдвигался вперед, но и старался не отставать, предпочитая золотую середину. Он делал только то, что сулило ему и его бизнесу наибольшую пользу. Как часто случалось в его жизни, он был оппортунистом.
1 мая 1933 года был особым днем. Впервые День национального труда отмечался как законный праздник Германии. Солнце светило, это была «настоящая погода Гитлера», как писал Геббельс. Министр пропаганды подготовил праздник самым скрупулезным образом. Запланировано было ни больше ни меньше как «массовое мероприятие, каких мир еще не видывал. Весь народ должен объединиться в едином порыве».
Утром в городском саду маршировали берлинские школьники. На Унтер-ден-Линден 35-летний Йозеф Геббельс, полгода прослуживший рейхсминистром народного образования и пропаганды, выступил с речью перед детьми. Когда он закончил, проехала открытая машина, в которой рядом сидели рейхсканцлер Гитлер и рейхспрезидент Гинденбург. Одиннадцатилетнему Гаральду Квандту было позволено преподнести букет цветов рейхспрезиденту. «Он был очень горд и счастлив», — записал не менее растроганный отчим.
