Добропорядочная женщина не могла появиться на людях в штанах, разве что на маскараде или театральном представлении. Вплоть до середины XIX века в ее наряде не предполагалось даже скрытых от глаз подштанников. Когда же появились и быстро распространились женские панталоны, этот элемент нижнего белья, скорее всего, впервые обозначил общее тайное желание носить штаны. Впервые это желание удалось приемлемым способом выразить только в 1890-е, с возникновением костюмов для катания на велосипедах. Женское «право» на брюки утвердилось только во второй половине XX века, когда они наконец получили признание как нормальная одежда для появления на публике.
Исключения из правил — Жорж Санд или Жанна д’Арк — производили сенсацию, по сути, в вакууме. Незначительные движения, вроде экспериментов Амелии Блумер в XIX веке, возникали и быстро исчезали. Штаны оставались нелегальным заимствованием из мужского мира, настолько неприличным, что их приходилось прятать, пока наконец не пришло их время. История юбки насчитывает немало веков, но любая попытка разделить ноги добропорядочной женщины из общества слоем ткани казалась сексуальной трансгрессией, кощунством. Вследствие этого начиная с XVIII века женщины в штанах фигурировали в мягком порно, хотя еще с XVI века самые дерзкие дамы из высшего света надевали панталоны ради соблазна. Разумеется, женщины, работавшие в шахтах, рыбачки, сельскохозяйственные работницы носили брюки; панталоны или бриджи требовались танцовщицам, акробаткам, актрисам или певицам в определенных ролях. Но все эти профессии имели невысокий статус, брюки на женщине автоматически ассоциировались либо с низким положением в обществе, либо с таинственным Востоком, который не внушал особого доверия.
Даже в XX веке модернизация женского костюма происходила медленно. Она более чем на сто лет отставала от великих инноваций, внедренных в мужской костюм английскими портными, чьи разработки и поныне составляют основу современной мужской одежды. В этот период мужское тело получает новую полную оболочку. Такой оболочкой когда-то служили латы, однако новая оболочка оказалась лестным современным комментарием к фундаментальным формам мужского тела. Итак, родилась простая и акцентированная новая версия тела, пришедшая на смену идеалу наготы, на этот раз без утрированного подчеркивания форм, дополнительной жесткости, драпировки или избыточных украшений. Новый костюм, хотя все еще полностью скрывал кожу, был уже не так сильно сосредоточен на поверхности тела и двигался в контрапункте с его движениями, превращая всю эту комбинацию в мобильное произведение искусства.
