— Не в ваших диктовать мне условия, — раздался холодный голос Райана совсем рядом. — Своё требование я уже высказал.
— И это кабальное требование! — возмутился Налтар. — Это будет наша последняя сделка с тобой, и ты нас всех освобождаешь в тот же миг. Дальше каждый идёт своей дорогой.
— Повторю, даже у древнего нет такой власти, — уже не так твёрдо ответил дальрабиец.
— Уверен? — насмешливо поинтересовался глава дома Реонван. — А я навёл справки на одного переводчика, и знаю чуть больше, чем все остальные на этом шоу и в стране. Как думаешь, кому подороже продать информацию о настоящей цели визита вашей подозрительной парочки? Пресса? Или слить информацию разведке, вот они удивятся.
— Ты не посмеешь, — шипел Райан. — Ты будешь молчать!
— О, это твоё желание? Повтори, чтобы я услышал его получше. Поверь, я знаю множество уловок обойти твою просьбу и рассказать всему миру правду. Забыл, кто я?
— Хорошо! — огрызнулся переводчик. — Сделка состоится.
— И она состоится в любом случае, независимо от итогов голосования, — подал голос Закрос.
Что-то мне не нравился его тон. Обречённый, сломленный. Совсем на него не похоже.
— По рукам, я освобожу вас от браслетов. Это всё, надеюсь?
— И её, — хором добавили Налтар и Зак.
О ком они? О Далииле?
— О, как вы спелись. А как делить своё сокровище придумали уже? Или график понедельный установите.
Шорох одежды, отчетливый стук, словно кого-то крепко приложили на стену.
— Ты даже не представляешь, на кого поднимаешь руку, древний, — хрипел дальрабиец.
— Сделка, — прорычал Реонван, и в этот же миг браслет упал с моей руки с громким звоном.
Мужчины по ту сторону стены затихли и прислушались, я же быстро подборала проклятый дар дальрабийца и рванула обратно в зал. Что это сейчас было? Закрос спелся с Налтаром, и вдвоём они шантажировали этого жуткого Райана. Но что же такое они ему пообещали? Нужно будет обязательно спросить у Рила, мне совсем не нравится то что я застала. Что такое пожелал дальрабиец, то готов в один миг лишиться трёх послушных джиннов? А ещё, судя по всему Реонван знает мой секрет.
Голова болезненно загудела, а сердце вновь болезненно сжалось. Уже не первый раз это происходит со мной при мысли о древнем. Это пугает, и с этим ничего нельзя поделать. Против моей воли накатывают чувства, а потом так же быстро схлынивают, как волны с пляжа. Не догнать и не поймать. А песок все крутится-крутится в воде, мутит её, мешает увидеть, что на самом дне.
