Потит, взглянул на больную, отвел также взоры свои от нее, но обратил их к небу. Он молился и прекрасно было лицо его, озаренное великим чувством, которое человек праведный испытывает, сообщаясь с Богом. Выражение лица, сложенные на крест руки, весь вид отрока изобличали состояние души, испытывающей несказанное блаженство. Все молчали вокруг него и дивились, но вдруг больная закричала диким голосом, с воплем упала на пол и начала биться в страшных судорогах. С ней возобновился припадок, давно ее мучивший и сводивший ее медленно, но неизбежно, в преждевременную могилу. Служительницы, невольницы отступили — они боялись этих припадков и глядели с ужасом на молодую девушку, лицо которой, прекрасное от природы, было искажено и неузнаваемо в минуты припадков. Потит подошел к больной, осенил себя, а потом ее знамением креста и протянул над ней руки. Она мгновенно стихла и лежала без движения, покрытая мертвенною бледностию; дыхания не было заметно в ней.
— Она умерла, она умерла! — завопила одна из служанок, всплеснув руками.
Император быстро поднялся с кресла и лицо его выражало гнев, испуг и скорбь. Все пришло в смятение, но Потит обвел всех своим ясным и сильным взглядом, рукой подал знак, отстраняя всех, и произнес тихо, но внятно и торжественно:
— Молчите! В безмолвии и страхе взирайте на благость Божию, сходящую сюда, на чудо, здесь совершающееся!
Тогда он нагнулся над Агнией, взял в свои руки ее худые, безжизненные руки, потянул их к себе и приподнял ее. Она тотчас опомнилась; щеки ее покрылись румянцем, глаза заблистали и улыбка озарила все лицо ее, кроткое и невинное выражение которого говорило о чистоте души ее. Она обвела взором присутствующих и остановила их на Потите; слезами наполнились ее голубые глаза и она упала к ногам отрока. Император в порыве отеческой радости бросился к ожившей внезапно дочери, но, увидев ее у ног бедно одетого юноши, пришел в негодование. Он схватил дочь в свои сильные руки, поднял ее как перо и вынес из круга толпившихся около нее и Потита невольников. Он бережно посадил ее на близ стоявшее кресло и, обращаясь к присутствующим, сказал холодно:
— Этот юноша — великий маг и волшебник; ему известны тайны Египта, но я не останусь в долгу и осыплю его золотом. А теперь пойдем во храм и возблагодарим богов, исцеливших мою дочь.
Потит возмутился духом.
— Да будет тебе стыдно, — сказал он императору, — дважды уже ты говоришь ложь самую бессовестную. Богам своим ты сам не веришь — и благодарить их собираешься из лицемерия. Император великого народа и вселенной, стыдись лжи и коварства. А я говорю тебе, не твои боги, не чары Египта, а Господь Иисус Христос возвратил, по своей благости, здоровье твоей невинной дочери.
