Кое-как успокоив Крысолова, я вернулся в комнату.
Только подошёл к постели, как из динамика (который по какой-то странной причине располагался прямо в комнате) раздался громкий голос Кторвика:
— Чёрный! Сколько ещё будем копаться? Мы же договаривались: выходим ровно в десять. Давай быстрее вниз!
Чёрт!
Я взглянул на прибор, по-видимому заменяющий осьминогам часы и висевший прямо рядом с динамиком, — на нём через запятую значились непонятные символы… И каким, спрашивается, образом я должен был узнать о времени? Неужели так сложно было сделать адекватный циферблат?
Впрочем, ещё через мгновение символы преобразовались:
10.15
Вышло действительно неприятно. Похоже, после вчерашних разговоров за фужером портвейна Лингвистика прокачалась настолько, что была способна переводить даже письменный текст (а на этих «часах» был именно текст, а не цифры). Ещё одной интересной особенностью местного времяисчисления стал тот факт, что в сутках, по мнению октопусов, было двадцать пять часов — об этом я узнал из появившейся следом за «10.15» приписке «из 25». Это мало влияло на положение дел, а потому лишним часом можно было и пренебречь.
Я грустно развёл руками и прекратил попытки стащить с Ивы одеяло, которое она, кстати, не очень-то и удерживала.
— Итак, — начал краткий инструктаж Кторвик, когда серебристый автомобиль выехал из подземной парковки (автомобиль имел три колеса, аэродинамический корпус и самолётные турбины, работавшие тем не менее бесшумно), — сейчас мы отправляемся в святая святых Города — Совет шести. Неофициальное собрание крупнейших акционеров… иными словами, обнаглевшей олигархии, сожравшей стремительно атрофирующиеся остатки государственности. Об этой яркой метафоре, — пояснил Кторвик, — Совету шести знать необязательно. Последний глава Города был смещён со своего поста в результате… эм, военного переворота восемь десятков лет назад. Должность официально так и не упразднена, а на уровне округов и дистриктов даже проходят выборы, но в действительности всё решает именно Совет шести.
— А по какому принципу у них заседания проходят? — спросил я, вглядываясь в безэмоциональное лицо охранника, отображавшееся на зеркале заднего вида. — Как официальное мероприятие или встреча в бане за пивом?
— Баня-за-Пивом? — не понял Кторвик. — Это город у вас такой, что ли?.. Нет, у нас иначе. Заседания проходят в пятый день недели, где-то с одиннадцати от начала суток. Задерживать столь уважаемых октопусов не стоит. От тебя требуется поддержать мой план, мило улыбаться и раздавать автографы.
