— Кто-то кинул плату от компьютера в Жертвенник, и не сказал об этом остальным. Это хуже чем кажется на первый взгляд. Этот человек скрыл от остальных возможность прокачки. Кто же? Я не верю что это сделал ты, потому что ты бы не стал делать это один. Ты всегда оглядываешься на других. Ты поделился дубинками, ты помог мне тащить диван. Ты кричал охеренный план про сковородку, и готовился принять удар на себя, когда мы столкнулись с чудовищем. Не думаю, что после этого ты бы крался, пока мы спим, в Жертвенник, без четкого понимания что ты делаешь. Просто чтобы покрысить. Я этого не делал точно. А других вариантов, кроме Кирилла, нет. Я думаю что Кирилл не так туп, как хочет казаться. Он готов отобрать еду у слабого, как печеньки у меня, в нашем первом забеге. Ему в голову не придет поделиться, как тогда у жертвенника, когда он скинул все золото за себя. Или когда он скинул компьютерную плату в Жертвенник вчера, пока мы спали. И самое ужасное, он не готов помогать нам в минуту опасности, как тогда, с уродским манекеном, когда он окрысился на тебя, Орм. И из-за Кирилла от нас ушел человек, которого нашей группе может не хватить для выживания. Но даже это можно было терпеть. Все поменяло то, что ночью ты крался за новичком с краденным топором. Ты не пришел к нам, после того как мы нашли плату. Ты дождался пока мы уснем и украл оружие. Ты решил убить Андрюшу, и пошел за ним. И я думаю, потом ты хотел убить нас, поэтому не стал будить нас. Ты рассчитывал что, если с Андреем все пойдет не по плану, ты сможешь убедить нас в том, что это новичок тебя спровоцировал. Но на самом деле это ты тут всех провоцируешь. А знаешь на что? Не на воспитательную беседу, даже не на удар по морде. Все это просто пережитки общества в котором мы выросли. В обществе, в котором мы живем теперь, правила просты. Драться за других. Делиться всем. Быть приятным в общении. Потому что только так и можно выжить. Так мы, люди, и выживали в крохотных группах охотников собирателей, миллионы лет. Если ты не соответствуешь хоть одному правилу, тебя изгоняли и ты умирал. В нашем положении мы не можем тебя изгнать, достаточно далеко, чтобы избежать взаимодействий с тобой. А ведь ты опасен, ведь ты несешь в себе установки вырастившей тебя среды. Ты попытаешься мстить. Поэтому мы тебя убьем.
Мы не стали снимать с него скотч. Зачем нам слушать приговорённого? Что бы он смог оставить о себе память ловким оскорблением? Зародить сомнение в нашем решении? Последнее слово — привилегия. А «привилегия» это слово, которое означает понятие, которое используется в светлом мире, где есть страны, самолеты, тюрьмы и мораль.
