*
«Жить по-христиански — учил их притом Оберлин — значит, прежде всего, любить каждого человека как брата».
В прежние времена даже добрые люди, готовые оказать всякую услугу тому, кто держался одного с ними вероисповедания, относились с враждой к другим исповеданиям: лютеранин охотно помогал лютеранину, католик католику, но лютеранин в католике, католик в лютеранине видел еретика, врага. Еврей всем был ненавистен.
Оберлин — как истинный христианин — понимал, что это не дело, и учил уважать каждого хорошего человека, как бы он ни молился; учил не обижать никого из-за исповедания.
Сидит он однажды у себя в комнате, слышит на улице страшный шум… Выбегает, видит — вся деревня, стар и млад, гонится за каким-то чужим человеком…
— Жид!.. Жид! — кричат ему вслед. Мальчики бросают грязью, камнями.
Пустился за ними старик:
— Дети, дети!.. Что вы?.. Остановитесь!..
Обогнал толпу, догнал еврея, взял у него котомку с плеч, взвалил на себя, а еврея на глазах всего народа повел в свой дом.
— Отдохни у меня, братец, — сказал он несчастному, — здесь тебя не тронуть.
А затем вышел к толпе:
— Постыдитесь! — стал он поучать ее. — Знаете ли вы этого человека?.. Нет? Значит худа он вам не сделал. Вы гоните, оскорбляете его за то, что он еврей, не христианин… Уразумейте лучше, что сами вы во тьме ходите; что духа христианского в вас нет. Не прониклись вы величайшею из заповедей Христовых: «возлюби ближнего, возлюби весь род человеческий!..» Ступайте, и да вразумит вас Господь!
*
Один из лютеран в «Лесном ручье» женился на католичке из соседнего городка. При женитьбе условлено было, что детей будут крестить по католическому обряду. Родился ребенок и собрались родители везти его в город для крестин. Лютеране Лесного Ручья заволновались:
— Никогда не было детей католиков в нашей деревне… Не пустим!
Сговорились отнять ребенка силой. Засели на дороге в перелеске и поджидают.
Услыхали бедные родители новорожденного об их замысле; прибежали к Оберлину.
— Уповайте на Бога, — сказал он им — и не бойтесь. Он защитит вас. А чтобы вам не страшно было, я провожу вас.
Пошли вместе. Подошли к перелеску. Оберлин остановил спутников:
— Помолись со мною — говорит.
А сам стад на колени, поднял руки и громко произнес:
— Боже многомилостивый! Ты знаешь, какое злое дело задумано и готово совершиться. Удержи людей твоих от греха и огради молящихся тебе!..
Не успел он опуститься на колени, — из-за кустов выскочили лютеране. Видят — их же священник провожает дитя; слышат слова молитвы и… остановились.
