– Ах, бабушка, разве это так уж необходимо, – взмолилась Русалочка. – Я вовсе не хочу покидать свой родной дворец, чтобы стать женой какого-нибудь глупого задаваки-принца, который целыми днями будет занят лишь тем, что станет подсчитывать свои жемчужины и восхищаться собственной красотой! Он, чего доброго, захочет, чтобы я вовсе не выплывала на сушу, к людям!
– Замолчи немедленно! – прикрикнула на неё бабушка, и её хвост нервно заходил из стороны в сторону – точь-в-точь, как у обыкновенной кошки, которую кто-то по неосторожности сильно разозлил. – Об этом должна думать всякая воспитанная Русалочка и почитать такую судьбу за счастье. И ещё, мне надоели твои разговоры о людях! Ты так часто об этом толкуешь, что кажется, будто они тебе всего дороже. Русалочка, ты слишком много времени проводишь в Саду печали! – строго добавила бабушка.
– Но ведь цветы там так одиноки, туда даже рыбки не заплывают оттого, что в Саду им нечем полакомиться, – попыталась оправдаться Русалочка.
– Девочка моя, – голос бабушки немножко смягчился, – но таков порядок, и не мы его придумали. Люди, которые гневят великий Океан должны платить за свою дерзость. И разве не справедливо то, что они не погибают, а превращаются в прекрасные морские цветы и навечно поселяются в Саду печали. А одиночество – ну что ж, это не самая страшная кара.
– А по мне, нет ничего хуже этого, – осмелилась возразить Русалочка. – И что дурного в том, что я иногда с ними разговариваю?!
– Ты права, дурного в этом как будто ничего нет, – голос бабушки опять сделался жёстким. – Но твои сёстры говорят о том, что после разговоров с цветами ты уплываешь и подолгу остаёшься на поверхности. Хотела бы я знать, что ты там делаешь?
Русалочка помолчала немного, а потом, очевидно, решившись на какой-то серьезный шаг, тихонько заговорила.
– Не сердись, бабушка, но эти люди, вернее цветы, – тут же поправилась она, – так скучают по своим родным, что я берусь разузнать о том, как им живётся на земле, а потом рассказываю цветам разные интересные истории.
– Ах, Русалочка! Ну разве можно так поступать, ведь это противоречит всем морским законам!
– Я знаю, – Русалочка ещё ниже опустила свою очаровательную головку, – но мне до того их жалко, что я ничего не могу с собой поделать.
– Вот попомни мои слова: твоя доброта когда-нибудь тебе же принесет гору неприятностей, – вздохнула бабушка.
Конёк, всё это время терпеливо поджидавший под окнами королевской кухни, первым услышал, как во дворце поднялся переполох. Ещё не понимая, что произошло, в чём причина внезапно поднявшегося шума, он позабыл обо всякой осторожности и опрометью бросился в кухню, уже вовсе не боясь попасть бабушке под горячую руку.
