Страна утраченной эмпатии. Как советское прошлое влияет на российское настоящее | страница 41
Безусловно, чиновники в действующей системе власти обладают вседозволенностью и стоят над законами, а значит – могут быть просто опасны для рядовых жителей. Правда либералов состоит в том, что эту вседозволенность надо ограничивать. Слабость либералов – в том, что часть этой вседозволенности они хотят непременно зарезервировать для себя – и этот «секрет Полишинеля»[15] давно уже всем известен.
Бизнесмены в действующей системе власти действительно тем в большей степени стоят над законом, чем больше средств на взятки они могут себе позволить потратить. Несомненно, они могут быть опасны для рядового обывателя. Коммунисты правдивы в том, что «власть чистогана» может быть хуже и противнее, чем обычная тирания. Слабость коммунистов в том, что, на словах уничтожая имущественное неравенство, сами они всегда хотят быть «равнее, чем другие» – и люди это все еще прекрасно помнят.
Нацмены и мигранты в действующей системе власти – одновременно и самые бесправные, и самые неуловимые. Безусловно, они из тех, кто в современной России может себе позволить быть если не «поверх», то «вне» законов. И этим они тоже могут быть опасны для обывателя. Правда националистов состоит в том, что в системе власти, построенной по оккупационному принципу, малые сплоченные группы всегда будут выигрывать у одиночек. Слабость националистов – в том, что они играют хоть и на реальном, но все-таки на самом малом из трех страхов обывателя. Как ни крути, но пока чиновников и бизнесменов обыватель боится все же больше, чем мигрантов.
Общее для всех трех направлений – то, что они стремятся не поднять уровень защиты обывателя, а просто опустить «раздражающие факторы» до уровня обывательской беззащитности и одиночества, до уровня «совка».
В сущности, все три дискурса видят своим идеалом, «конечной точкой», этот самый уровень «совка».
Проблема же в том, что уровень «совка» – очень низкий и неприемлемый.
4. «Партия власти»
Дополнение к «трем дискурсам»
После того как я представил системный взгляд на три основные силы в российской политике, некоторые читатели остались не вполне удовлетворены: им не понравилось, что без освещения осталась еще одна сила, то есть, собственно, сама власть. Сначала я не хотел об этом писать, полагая, что реальная российская власть попросту не имеет отношения к публичной политике. Она находится вне нее – в этом, собственно, и есть главный парадокс. «Кощеева смерть в яйце», а где то яйцо…