* * *
Местное партийное руководство пришлось сменить полностью. Порядки у нас строгие, и преимущественно – законные. Закон это основа основ, а они привыкли к тому, что есть правильное и неправильное, хорошее и плохое, и если хочется, то можно. В частности, как выглядел Давид в глазах обычного советского партийного чиновника? Однозначно, неблагонадёжный элемент. А дальше по накатанной – устроили целую спецоперацию по захвату и раскулачиванию Шпильмана, которая закончилась поднятием тревожной команды и штурмом горкома, с раздачей слонов всем, кто хоть как-то сопротивлялся. Первый местечковый секретарь полетел с должности в тот же день, а потом и его заместители, вторые, третьи, пятые-десятые секретари… и закончилось это всё назначением к нам новой команды из партии. Оскандалиться как прошлые они не хотели, поэтому буквально за неделю всячески показали то, что они за нас всеми руками и ногами. Проблемы строительства решались на лету.
* * *
Глобал ТВ была единственной телесетью, вещавшей на территории СССР, и расчёт в ней был сделан очень точным. Иностранные каналы на фоне советских… нет, на взгляд людей из другого времени разница была невелика, но для местного населения – колоссальна. Это единственная возможность увидеть мир без монтажа цензурой и картинка, которую показывали по телевизору не просто отличалась от привычной, она абсолютно отличалась. Америка, Европа, Азия… жизнь в разных странах тоже не была лёгкой, но тут уже произошёл сильный сдвиг в советской пропагандистской машине, в масло которой сыпанули абразив. Машина работала, повреждая себя тем самым – чем больше она кричала про загнивающий и разрушающийся Запад, тем больше затягивала удавку на собственной шее. Подобное можно было встретить везде. Информацию преподавали в крайне искажённом ключе, и постепенно это вылезало наружу, так как телевизоры Неотек были практически у всех крупных чиновников, а общая аудитория в Союзе в среднем – по пять человек на телевизор. То есть – уже больше трёх миллионов человек, от Москвы до самых окраин. Жизнь за пределами Союза не была безоблачной, как могли бы подумать оппозиционеры-диссиденты, но всё-таки, она была и была вполне приличной. Передачи, словно из другой вселенной, совсем не похожие на пропахшие нафталином советские говорящие головы, работали в полную силу. Репортажи о бунтующих студентах во Франции и американские политические программы… всё это очень, очень серьёзно подрывало упоротый вкрай стиль пропаганды. Тот, который вещал со всех телеэкранов про голодающую Америку и живущих в картонных коробках англичан.
