Избранные сочинения в трех томах. Том 2. Если б заговорил сфинкс | страница 59
— Изредка отдыхай и чихай в промокашку щадящего режима! Стратегия, брат…
9.
Серебрится Артек в лунных лучах. Зажмурился от удовольствия, зевнул разок-другой и крепко уснул. До утра. Кто умеет веселиться, тот и во сне богатырь!
И Тюля-Люля, предвкушая отдых, поковырял коготками в носу и почистил наиболее яркие пёрышки. Только Папа, на плече которого он уютно пристроился, направился не в гостиницу, а вернулся к памятнику Неизвестному Матросу.
Замер Герой, устремив мечтательный взор на пионерские корпуса; так смотрит художник на своё творение; так смотрит и воин, знающий, во имя чего он сражается и для чего ему нужна Победа…
«Кто ты? — мысленно спросил Папа. — Назови имя своё, матрос. Не ты ли спас мне жизнь? Я видел твой бушлат — знакомый и памятный мне… Видение то было или реальность — не суть важно… Нам суждено было встретиться, и мы встретились.
Жизнь — это величайший дар. Мы делаем всё во имя жизни и детям своим передаём эту эстафету.
И всё же хочется знать, не ты ли подари мне Будущее?
Скажи, матрос…»
Молчит Герой. В своё время он уже всё сказал, что успел, и сделал всё, что выпало на его долю.
Постоял папа, помолчал. И пошёл, не оглядываясь. Кто всё взвесил и оценил, кто знает, что предстоит ему совершить, тот должен уметь смело смотреть вперёд.
В служении людям, в добрых деяниях — смысл нашей жизни, друзья мои; а деяние это устремлено в светлое будущее.
Так не всегда было в бурной и славной истории человечества, но так оно уже есть теперь, у нас, и так будет скоро везде — Земля не должна вращаться просто так, впустую… И вы тоже будете — в своё время — ответственными за это! За каждый её виток…
А это уже и не глава вовсе, а послеглавие
Коли есть начало сказке — должен быть у неё и конец. Долго ли, коротко ли, а всё же пришли к концу своего путешествия и мы с вами; самые же приятные странствия заканчиваются дома — это я по себе знаю.
Даже Тюля-Люля это отметил.
Особенно приятно было ему, что Мама, узнав, какую ошибку она совершила, когда отказалась от него, теперь попросила прощения и стала ласковее, чем была прежде.
Вышел из клетки Тюля-Люля, расправил крылышки так, что косточки хрустнули, и с удовольствием огляделся.
— Ваше сиятельство! Ваше сиятельство! Вдруг послышался радостный крик, и к нему с ближайшего дерева слетел Чик-Чирик. — Вы вернулись?! Как я рад видеть вас, как я рад!.. И хвост у вас такой же, как прежде…
— Всё в мире растёт, — важно изрёк Тюля-Люля, — и хвосты тоже. Ну, здравствуй, здравствуй…