- А теперь что герр может сказать относительно убийства им майора Кларка сегодня ночью на шоссе к В.?
Ярема вздрогнул: шоссе к В. - это было то самое шоссе, по которому они вчера ездили в танцзал.
- Я не знаю никакого майора Кларка, - так же быстро ответил он.
- Я спрашиваю вас не о том, знаете вы его или нет. Спрашиваю про обстоятельства, при которых вы совершили убийство этого славного сына американского народа.
Ярема понял, что, чем больше он будет отрицать, тем больше наговорит в протокол, и тогда его совсем запутают.
- Я отказываюсь отвечать на такие вопросы, - твердо сказал он.
- От этого ваша вина не уменьшится, - напомнил ему комиссар. - Истина будет установлена, как бы трудно нам ни пришлось. Но я советовал бы герру…
- Не чувствую себя виновным в инкриминированном мне преступлении. Тут произошла какая-то прискорбная ошибка. Поэтому еще раз повторяю: отказываюсь отвечать на любые вопросы, связанные с этим неизвестным мне делом.
- Тогда пусть герр подпишет протокол и пойдет подумает. А потом продолжим. У вас есть время. Правосудие всегда имеет достаточно времени.
Комиссар не знал, что перед ним человек, у которого времени больше, чем у самого терпеливого правосудия. Один из немногих людей на земле, все богатство которых составляет время, только девать его некуда.
Надсмотрщик, бормоча мудреные семисаженные немецкие ругательства, запер Ярему в камеру номер шесть, а через полчаса принес обед. Две алюминиевые мисочки. В одной - водичка с капустными листочками, в другой - холодная картошка с густой подливой и несколькими кусочками мяса.
- Если герр имеет деньги, он может заказать себе сытный обед из ресторана, - буркнул страж. - За шесть марок пятьдесят пфеннигов можно съесть министерские блюда. Тот, кто попадает сюда впервые, начинает ершиться и даже пробует несколько дней ничего не брать в рот. Но ведь они не знают, что такое кирпич! Гиммель-геррготтсакрамент! Кирпич - это вещь! Он вызывает зверский аппетит даже у мертвеца! За сорок лет я здесь нагляделся всякого и теперь могу сказать кому угодно: кирпич - это настоящее чудо. Его выдумали давйо, чтобы продлить человеку жизнь. Знает ли герр, что те, кто дышит кирпичом, - а только здесь и можно по-настоящему подышать кирпичным духом! -так вот, все, кто попадает за решетку, то есть между кирпичей, живут намного дольше тех, что бегают на воле. Пусть герр посмотрит на меня! Похож ли я на какого-нибудь тонкокожего жевжика, который валяется на траве и ездит чере \ день в лес, чтобы послушать птичье пение?! У меня здоровье на десятерым, не помню еще дня, когда бы у меня пропадал аппетит. Если герр пожелает, я принесу свой обед и съем его здесь, с герром. Не в знак солидарности, ясное дело, ибо я не могу солидаризироваться с убийцей, а просто чтобы показать, что такое кирпич и какой аппетит он нагоняет на человека!
