Его безжалостно разбудили, грубо ударили в плечо, сбросили с кровати. Он поднялся, готовый дать сдачи, но сразу понял, что силой тут ничего не докажешь: стояло четверо - трое высоченные, как дубы, один чуть ниже, худощавый, с аскетическим лицом человека, который живет, как летучая мышь, ночью. Все были вооружены, в полицейской форме. «Попался!»- подумал он, молча одеваясь. Не выказал ни малейшего протеста на грубое обхождение полицейских функционеров. Хорошо знал: когда бьют, апеллировать тщетно. Бьет тот, у кого сила. Раньше вот так же бил он, теперь дошло и до него.
Аскет держал в руке бумажку. Хотя, видимо, хорошо знал содержание ее, все же для сохранения формальности уставился в текст, промолвил сухим, бесцветным голосом: «Неизвестный, проживающий у доктора Кемпера. Фамилия, имя - неизвестны. Национальность - неизвестна. Подданство - неизвестно. Обвиняется: первое - в незаконной инфильтрации на территорию Федеративной Республика Германии, второе - в незаконном проживании на территории Федеративной Республики Германии, третье - за участие в убийстве американского офицера».
- Какого офицера? - воскликнул Ярема. - Я протестую! Я не знаю никаких американских офицеров!
Один из полицейских довольно ловко накинул Яреме на руки маленькие наручники, щелкнул замком, другой подтолкнул арестованного в спину: «Шагай!»
В доме словно все замерло. Не слышно Кемпера, не выбежала навстречу фрау Гизела, не видно и служанки. Шел, как по зачумленному дому. На улице стояли три полицейские машины. За стеклом одной из них мелькнуло лицо Гизелы.
Неужели и она арестована? Ярема хотел подойти, спросить Гизелу, но его повели к другой машине, мигом затолкали внутрь, двое сели по сторонам, взревел мотор, поехали…
Всего он ждал от жизни, привык к неожиданнейшим переломам, но такого не ждал никогда. Обвиняется в убийстве американского офицера! Но ведь это же абсурд!
Путешествие чем-то напоминало вчерашнее, когда он, чужой и униженный, сидел рядом с фрау Гизелой, посланный развлекаться без желания и согласия. Глиняный панок на пружинке. И теперь сидели рядом чужие, враждебно настроенные люди, только уже не было надежды на возвращение из этой поездки, уже не мог надеяться на тот горячий шепот, который слышал ночью от Гизелы. Как все может измениться в течение нескольких часов! И это даже тогда, когда ты ни в чем не виноват. Даже перед Кемпером не успел провиниться, не обманул его, не успел нарушить его супружеского счастья.
