Я хотел, чтобы она склонилась над моим столом, скользкая от желания. Я хотел видеть, как она извивается, стонет в эротической муке подо мной. Я заставлю её пульсировать от столь глубинной сексуальной боли, что она скажет мне всё, что я захочу узнать. Тот факт, что она презирает меня, лишь сделает её желание ещё слаще.
Моё дыхание участилось, когда я начал говорить в её голове. Это был голос бога, который она не могла услышать обычными словами. Она знала только, что жар пронизывает всё её тело. Я уже слышал, как учащённо бьётся её пульс. Её грудь начала вздыматься и опускаться быстрее, зрачки расширились.
Мои глаза скользнули вниз к её идеальной груди, соски уже напряглись под влажной тканью. Когда её полные губы приоткрылись, я представил, каково это — целовать их, когда мой язык танцует с её языком. Температура её тела поднялась, кровь бешено неслась по венам.
В моём разуме проступил образ Аэнор, идущей к моему столу и расстёгивающей шорты. Её глаза будут гореть от вожделения, и она будет удивляться, почему не может контролировать себя…
Но по её взгляду я сразу понял, что в её глазах нет настоящей страсти. Её тело могло согреться от магического желания, но ненависть ко мне пронзала её, как лезвие льда.
И это выражение в её глазах вывело меня из транса.
Я стиснул зубы, пытаясь взять себя в руки.
Что, чёрт возьми, на меня нашло? Что это было?
Я превращался в прежнего Салема, зверя с ненасытным аппетитом к сексу и насилию. Того, кто терял концентрацию при малейшей провокации. Нет, не совсем так. Даже в те дни я не использовал такого рода магию, чтобы управлять женщинами. В этом не было никакой искусности. Что же славного в обольщении при помощи магии?
Я сделал большой глоток коньяка, почти осушив бокал. Аэнор пробыла со мной всего несколько мгновений, а я уже терял контроль. Старый зверь поднимался во мне.
«Не теряй из виду свою судьбу». Богиня Анат назначила мне крайний срок, и я в него уложусь. После тридцать первого октября, когда начнётся самая тёмная половина года[3], всё будет кончено.
Как только я снова овладел собой, я начал ходить вокруг Аэнор, подбираясь всё ближе.
— Расскажи мне в точности, что ты помнишь с того дня. Ты поймала кое-кого под водой. Где это произошло?
Она закрыла глаза, её дыхание участилось. Она определённо ненавидела моё вторжение в её разум, но была бессильна остановить его. Её груди быстро поднимались и опускались, и мой взгляд скользнул к ним.
