Самолет упал прямо вдоль путей и развалился на несколько частей. Одно крыло было сломано и лежало в ста метрах от фюзеляжа, который от удара разбился на три целые части. От хвоста между путей проглядывала большая траншея. Видимо, пилот пытался посадить машину, но посадка оказалась слишком жесткой для пассажиров. Хвост и середину фюзеляжа пробило шпалами и рельсами, так что казалось, будто на путях лежит разбитая скорлупа от нескольких куриных яиц, разложенная на земле в инсталляции спятившего абстракциониста. Самолет практически не горел, на фюзеляже только в паре мест можно было разглядеть следы очагов возгорания, но они были быстро потушены подоспевшими пожарными. Местами вокруг самолета были разбросаны детали, провода, обшивка, несколько кресел, обезображенные трупы людей. В самом начале траншеи, в том месте, где самолет коснулся земли, лежала почти целая турбина двигателя. Возникало ощущение, что кто-то просто кинул самолет с крана, а не он сам приземлился таким образом.
Коллега вел Арсения вдоль обломков и рассказывал поставленную задачу, но судмедэксперт плохо его слушал, он смотрел в оба и наблюдал. У него возникало очень много вопросов к тому, что он видел. Романов достал резиновые перчатки, присел возле одного тела и стал его аккуратно осматривать. Со стороны это могло показаться несколько пугающим. Арсений приблизился к мертвецу максимально близко, расстегнул рубашку, осмотрел торс, повреждения, проверил пульс, поднял веки и осмотрел белки глаз, проверил ногти, повреждения рук. Сеня поднял края рубашки и заглянул под ремень безопасности, ожидая увидеть след от него на бедрах, но, к великому удивлению судмедэксперта, его не было.
— Давно произошла авария? — задумчиво произнес Арсений.
— Сегодня утром, — промолвил коллега. — А что?
— Слушай, но судя по тому, что я вижу, этот человек умер минимум сутки назад, если не больше.
— Чего? — удивленно произнес коллега.
— Сам посмотри! След от ремня отсутствует, там должен быть синяк, но его нет. Значит, кровь не курсировала по телу. Но это ладно… Цвет кожи, состояние тела — трудно поверить, что еще утром этот мужчина был жив. И самый главный вопрос… Сколько погибших?
— Все, кроме одного… На удивление, кабина пострадала меньше всего. Это редкость в авиакатастрофах, обычно выживают пассажиры хвостовой части. Второй пилот в коме, — глухо отозвался собеседник. — Девяносто три человека, включая экипаж, погибли. Правда, мы пока не нашли тело первого пилота…
