Ведьмы применили своего рода сексуальное извращение, чтобы пробудить память башара Майлса Тега, когда его гхола было всего десять лет, а наследник Скиталя был уже на два года старше. Но старому мастеру была невыносима сама мысль о том, что сестры используют свои нечистые тела для того, чтобы вломиться в душу мальчика. Скиталь уже и без того пожертвовал слишком многим, продав душу ради будущего своей расы. Сам Пророк с отвращением отринет Скиталя. Нет, только не это!
Скиталь спрятал лицо в ладонях.
— Ты — порочный гхола. Надо было выбросить плод тогда, двенадцать лет назад и попытать счастья еще раз!
Голос мальчика прозвучал резко, как лопнувшая струна.
— Я сосредоточусь и вытолкну память прочь из клеток!
Глубокая печаль тяжким грузом гнула Скиталя к полу.
— Это инстинктивный процесс, а не интеллектуальный. Чувство должно снизойти на тебя само. Если память не возвратится к тебе, то ты бесполезен. Зачем тебе тогда жить?
Мальчик боролся с собой, как мог, но Скиталь не видел искры пробуждения и благоговейного трепета в его глазах, в них не отражался поток воспоминаний и жизни. Оба тлейлакса ощутили горький вкус поражения. С каждым следующим мгновением Скиталь чувствовал неумолимое приближение смерти.
Судьба нашей расы зависит от действий скопища малоперспективных неудачников.
Из протоколов исследований Бене Гессерит, касающихся состояния человека
Барон Владимир Харконнен неплохо устроился в своей второй жизни. В свои семнадцать лет пробужденный гхола уже распоряжался замком, набитым древними реликвиями, а многочисленные слуги были готовы моментально выполнить любой его каприз. Самое приятное заключалось в том, что это был замок Каладан, родовое гнездо Атрейдесов. Сидя на высоком троне, инкрустированном черными бриллиантами, он смотрел, как в большом аудиенц-зале суетятся лакеи. Помпезное величие — разве не заслужил все это представитель рода Харконненов?
Но несмотря на всю эту показную пышность и великолепие, гхола барона обладал очень ограниченной реальной властью и прекрасно понимал это. Легион лицеделов создал его для каких-то своих целей, и, несмотря на то, что память его была разбужена, барона продолжали держать на коротком поводке. Очень многие важные вопросы оставались без ответа, и очень многое находилось вне его компетенции. Юному Владимиру все это очень и очень не нравилось.
Лицеделов гораздо больше интересовал гхола Пауля Атрейдеса, которого они называли Паоло. Именно он был их главной наградой. Вождь лицеделов Хрон откровенно сказал, что вся эта планета и замок существовали только затем, чтобы пробудить память Паоло. Барон был лишь средством, имевшим второстепенное значение в деле Квисац-Хадераха.
