Особую статью доходов старосты составляла «корчма» — натуральный и денежный откупной налог на торговлю алкогольной продукцией в подконтрольных ему землях («корчму староста деръжитъ, беретъ медъ пресный (пиво — О.К.) у Черкасцовъ уставою… и не допущаетъ имъ продавати меду никому иному»), а продажу более крепких напитков он отдавал на откуп, который имел фиксированный размер по отношению к объему проданного «шинкованья» — 40 грошей с ведра (12,9 л): «Шинкованье меду деръжитъ у двух корчмах, а в третей горелку. За ведро горелки берет 40 грошей». Были у князя Вишневецкого по должности старосты и другие экстраординарные денежные доходы: «присуд» — судебная пошлина за каждое вынесенное решение в размере 4 грошей, «куница» — административный сбор с невесты за регистрацию брака (12 грошей с девицы, 30 грошей с вдовы), «повежное» — административный штраф (12 грошей)[114].
Можно предположить, что помимо ежегодного подворного налога в 5 тыс. грошей за счет экстраординарных источников доходов — косвенных денежных и натуральных налогов и сборов — князь Дмитрий Вишневецкий мог получать с подвластных ему территорий выгоду на общую сумму до 3 тыс. грошей, а в общем — до 8 тыс. грошей, которая шла на удовлетворение его личных нужд, а не служебных потребностей. Словом, Черкассы и Канев приносили князю до пуда серебра ежегодно. И это не считая доходов с его «отчин» и «дедизн», т. е. наследственной земельной собственности, размер которых сегодня с определенной степенью вероятности установить вряд ли удастся по причине отсутствия сколько-нибудь достоверных сведений. Тем не менее, говоря о материальном содержании, которое могла обеспечить должность старосты Черкасского и Каневского, мы можем сделать вывод о том, что в денежном отношении князь Дмитрий Вишневецкий по меркам того времени был обеспечен достаточно сносно, во всяком случае — гораздо лучше многих своих современников из числа представителей княжеско-панской аристократии Великого княжества Литовского, занимавших аналогичные административные должности.
Но это обстоятельство не уберегло оседлое население подчиненных ему в административном отношении земель от сребролюбия, мздоимства и корысти князя, которые, похоже, были одними из важнейших черт его характера (достаточно вспомнить его судебные тяжбы с панами Чарторыйскими из-за недвижимой собственности, грабеж королевских крестьян и прочие проступки, из-за которых он оказался не при дворе, а на пограничной службе). Получив должность старосты, князь Д.И. Вишневецкий проявил неумеренную алчность в приобретении дополнительных доходов по статьям, отнесенным к его исключительной компетенции (в первую очередь, это касалось натуральных податей). Материалы ревизии Черкасского и Каневского замков 1552 года буквально изобилуют сведениями о своеволии «теперешнего старосты», который вдвое увеличил размер «соляного мыта», повысил в Черкассах «повежное» («а первей по одному только грошу бирано повежное») в 12 раз
