Сразу несколько рук потянулись за огрызком. Но фашист дал по нему очередью из «шмайсера». Не переставая смеяться, он дострелял магазин, оставив от яблока одни клочья, и принялся перезаряжать автомат. В этот момент и началось. Семен не помнил, кто первый закричал: «Вперед! За Родину!» Через секунду этот клич подхватила уже вся колонна.
– Ураааа!
– За Сталина!
– Смерть фашистам!
– За Родину!
– Ура!!!
Тысячи красноармейцев бросились к лесу, сбивая с ног конвой. Где-то рядом застучал пулемёт. Семен оказался рядом с косоглазым немцем и сходу повалил его, ударив в подбородок. Сорвал автомат. Хотел размозжить голову ублюдку, но кто-то дёрнул за руку.
– Семка! Беги к лесу! – это был капитан.
Ударила очередь. Они упали. Семен тут же вскочил, а Соколов остался лежать разрубленный пулями почти пополам. Семен побежал, пригибаясь и петляя. Над головой свистели пули, он перепрыгивал через убитых товарищей. В голове крутилась только одна мысль: «Как жарко… как же жарко, блядь…» Добежал до деревьев, вломился в кустарник, привалился спиной к рябине, пытаясь отдышаться.
– Ты че встал, сука?! – перед ним появился Полыхайло. – У немцев решил остаться?
Семен отрицательно помотал головой, и они вдвоем начали пробиваться через чащу.
– Что с капитаном? – спросил на бегу сержант.
– Убили… а наши… еще кто-то?..
– Я не знаю! Не знаю!
Выстрелы и крики фрицев стали стихать. Но беглецы не останавливались. Выскочили на большую поляну с высокой некошеной травой, обошли по опушке. Потом спустились в неглубокий распадок и жадно напились из ручейка.
– А ведь ушли, рядовой! Живые ушли! – радостно завопил Полыхайло.
– Да, товарищ сержант, – Семен лежал на спине и смотрел на небо. – Ушли…
– Лехой можешь звать! Видел, как ты этому гансу вдарил! Молодец!
Внезапно послышался лай собак. Совсем близко. Семен и Леха перемахнули через ручей и снова понеслись по ставшему вдруг редким лесу. Впереди было очередное поле, а за ним густые заросли. Они пробежали примерно половину открытого пространства, когда лай раздался совсем близко. Семен оглянулся и увидел двух фрицев, которые бежали по их следу, увлекаемые сворой овчарок. Остановившись, он начал снимать с плеча автомат.
– Сюда давай! – Полыхайло вырвал оружие. – Ты автомат-то в руках держал? Беги, боец! Я догоню!
– Я не боюсь!
– Это приказ, твою мать! Пошел к чёрту!
Семен кивнул и побежал. С одной стороны долг комсомольца и бойца Красной Армии побуждал его остаться и помочь товарищу, с другой, сейчас, вырвавшись из лап гитлеровцев, ему, как никогда, хотелось жить. Выжить и отомстить проклятым фашистам. А те, похоже, заметили его, судя по крикам. Семен нырнул под деревья и, остановившись, начал смотреть. Оба гада стояли на краю поля и звали остальных. Собаки так и заливались задористым лаем. А Леха засел в траве, только макушка еле видна, его немцы так и не заметили. Сержант осторожно высунулся и, когда немцы продолжили погоню, быстро прицелился и короткой очередью убил одного. Другой что-то заорал и начал срывать автомат, но собаки тащили его прямо к ставшему во весь рост Полыхайло. Длинная очередь – еще один солдат вермахта никогда не отведает сосисок и боварского шнапса. Досталось и собакам. Грозный лай сменился жалобным скулежом. Парой коротких очередей Леха добил псов.
