Он как фокусник извлек вкладыш из самой середины коробки и торжественно вложил его в руку Брайана.
Это был Сэнди Кауфакс.
Это был вкладыш «Красавцев», 56-го года.
И он был с автографом.
— «Моему хорошему другу Брайану с наилучшими пожеланиями. Сэнди Кауфакс», — хриплым шепотом прочел Брайан.
И понял, что больше не в силах произнести ни слова.
6
Он поднял взгляд на мистера Гонта, забыв закрыть рот. Мистер Гонт улыбнулся.
— Я ничего не подстроил, Брайан. Это просто совпадение, но... совпадение довольно удачное, как по-твоему?
Брайан, все еще не в силах произнести ни слова, молча кивнул. Пластиковый конверт с драгоценным содержимым тяжело давил на его ладонь.
— Вынь его, — предложил мистер Гонт.
Когда Брайан наконец снова обрел способность говорить, его голос прозвучал как голос очень пожилого инвалида:
— Я... не смею.
— Ну, зато я смею, — произнес мистер Гонт. Он взял у Брайана конверт, просунул внутрь длинный палец с хорошо ухоженным ногтем, вытащил вкладыш и вложил его в руку Брайана.
Брайан разглядел крохотные царапины на поверхности, оставленные кончиком ручки Сэнди Кауфакса, которой тот вывел свое имя... их имена. Роспись Кауфакса была почти такой же, как и отпечатанная, только отпечатанная читалась как «Сэндфорд Кауфакс», а автограф — «Сэнди Кауфакс». И живая была, разумеется, в тысячу раз лучше, потому что она была настоящая. Сэнди Кауфакс держал этот вкладыш в своей руке и поставил на нем свою отметку — отметку своей живой руки, своего волшебного имени.
Но на нем также имелось и другое имя — Брайана. Какой-то мальчик, его тезка, стоял возле раздевалок на «Эббетс-Филд» перед игрой, и Сэнди Кауфакс, живой Сэнди Кауфакс, молодой и полный сил, пока не успевший прославиться по-настоящему, взял протянутый вкладыш, быть может, еще пахнувший сладкой розовой жевательной резинкой, и оставил на нем отметку о себе... «И обо мне тоже», — подумал Брайан.
Неожиданно оно вернулось — то чувство, которое охватило его, когда он держал в руке окаменелый кусочек дерева. Только на этот раз оно было намного сильней.
Сладкий запах свежескошенной травы.
Тяжелый привкус золы, разносимой ветром.
Смех и крики у ворот подающих.
— Привет, мистер Кауфакс. Не могли бы вы надписать для меня вкладыш?
Узкое лицо. Карие глаза. Темные волосы. Бейсбольная шапочка снята быстрым движением руки, он чешет лоб там, где начинается ежик волос, а потом снова надевает ее.
— Конечно, малыш. — Он берет вкладыш. — Как тебя зовут?
