Я решил полчаса посидеть в «Большом баклане», там самая красивая терраса во всем городе. Время поджимало, и я заказал только салат и панаше[7]. Обвел взглядом террасу и порт — на случай, если покажутся отец Дюваль, Стеф или Йойо, и отчасти чтобы полюбоваться сент-арганскими красотками. Отец Дюваль и остальные должны были насторожиться из-за суеты на острове. Легко представить их реакцию, если они увидят меня на террасе кафе, одного, да еще с бокалом пива.
Терраса «Большого баклана» была почти пуста.
Здесь тоже создавалось впечатление, будто остров накрыло цунами. Я обдумывал, как распорядиться второй половиной дня. Сначала самое главное: сходить на кладбище. Я уже десять дней оттягивал этот момент, сам не знаю почему, но все же мне казалось необходимым сходить на могилу родителей. Совершить паломничество или что-то вроде того. Если, стоя у могилы отца, я буду по-прежнему уверен, что он жив, значит, так оно и есть.
Принесли еду. За восемь с половиной евро — гора зеленого салата, а сверху три редиски и десяток кубиков ветчины. Ворюги! Это и правда разбойничий остров. За ближайшим ко мне столиком сидел красавчик не первой молодости с орлиным взором, отлично одетый, с приросшим к уху мобильником. Он в одиночку расправлялся с огромным блюдом даров моря, запивая белым вином, и уже ополовинил бутылку. Зная, почем у них латук, я с трудом мог себе представить цену лангустинов.
Я невольно прислушивался к тому, что красавчик орал в телефон.
— Да нет же, — вопил он, — я не в Рубиновой бухте. Что я там забыл? Еще бы. Вся пресса страны там. Ага, радио и телевидение. В полном составе. Не протолкнуться. Сенсации надо выуживать в другом месте.
Я заметил, что он держит ручку с логотипом «Островитянина», и обрадовался. Очень удачно.
Журналист продолжал:
— За меня не беспокойся. У меня свои источники. Я внедрился в среду… — И захохотал так, что распугал всех чаек в порту. — Сегодня утром я всех опередил! На острове паника! Хотел бы я посмотреть на физиономии мэра и начальника тюрьмы, когда они читали мою статью. Но нельзя слишком увлекаться. Если отсюда свалят все туристы, я останусь без читателей.
Пауза.
Его, должно быть, о чем-то спрашивали, и он, воспользовавшись передышкой, выхлебал свой бокал белого, потом заорал в ответ:
— Да, да! Массовое бегство. Кемпинги пустеют. У переправы пробка длиной в километр. Паром сегодня уже четыре раза гоняли на континент и обратно. Все бегут. Началось после девяти утра. Еще бы. Детишки не скоро вернутся строить замки из песка в Рубиновой бухте. — Он снова захохотал. — Хоть какое-то разнообразие, можно отдохнуть от Безумства Мазарини. У меня было заготовлено десять страниц. Сам понимаешь, пока придержу.
