Наверное, я слишком шумно вздохнула, потому что Шон внезапно обернулся.
– Черт возьми, – выдохнул он судорожно, видимо, не рассчитывая увидеть то, что предстало его глазам.
Я почувствовала, как щеки покрыл легкий румянец. На какие-то доли секунды меня охватило волнение, но тут же взяв себя в руки, я закусила уголок нижней губы, облокотилась о колонну и, заведя руку за голову, принялась бесстыже разглядывать Шона.
– Вы очень любезны, – произнесла, наконец, томным голосом, наслаждаясь тем, что мне удалось произвести впечатление на искушенного в любовных делах красавчика.
Шон усмехнулся, и в его глазах вспыхнул знакомый мне похотливый огонек.
– Рад стараться, моя госпожа. Какие будут еще приказания?
Он стал медленно приближаться, пожирая меня при этом жадным взглядом. Я не двигалась. Глаза Шона лихорадочно блестели, и меня вдруг охватила тревога. Что-то в них изменилось, но, что?
Шон приблизился вплотную, и меня окутал жар, исходящий от его тела. Мысли все разом вылетели из головы. Эта игра заводила все больше, но вместе с тем вызывала такое волнение, что сердце было готово выскочить из груди. Я практически перестала дышать. Ноги стали ватными, и мне казалось, что еще секунда – и я просто осяду на пол.
– Возьми меня, – прошептала срывающимся голосом, не отрывая затуманившегося взгляда от губ парня.
– Будет исполнено, моя госпожа…
Он прижался ко мне, сверкнул глазами и, подхватив под ягодицы, усадил к себе на бедра. Я обвила ногами крепкий торс, вжимаясь промежностью в твердый живот. От этого головокружительного трюка у меня снова перехватило дыхание.
Губы парня почти касались моих губ. Почти: Шон не спешил меня целовать. Вместо этого он перенес меня в обеденную зону гостиной и усадил на стол. Обжигая прикосновениями, провел ладонями вверх по бедрам, нырнул пальцами под трусики и слегка сжал ягодицы.
Я оперлась руками о стол позади себя и, запрокинув голову, шумно выдохнула. Все это: и жаркие касания мужских ладоней, и тяжелое дыхание Шона, и томительное напряжение, охватившее тело – сводило с ума. Низ живота свело сладостной судорогой.
– Пожалуйста, – прошептала я каким-то чужим голосом.
Шон, не мешкая, стянул с меня трусики, медленно развязал пояс халатика и, распахнув его, положил руки мне на живот. Внутренности свело в сладостном спазме, и мне пришлось закусить губу, чтобы не застонать.
Горячие ладони заскользили по коже. На несколько секунд накрыли аппетитные грудки, все еще скрытые под тонкой тканью бюстгальтера, а затем нырнули за спину. Шон продолжал смотреть мне в глаза, и от этого взгляда по телу бежали мурашки.
