– Довольно, не отвлекайтесь, – перебил меня король. – Ваш гардероб меня совершенно не интересует. Итак, что же было в этой дальней комнатке, когда вы укрывались от посторонних глаз?
Что там было?
Воспоминания о моей беспечности нахлынули сразу же, словно эта история пролетела в одну минуту перед глазами. Словно я прожила ее еще раз…
Первый поцелуй, несмелый, нежный, словно крылья бабочки. Его губы были теплыми и мягкими, руки немного дрожали. В голове зашумело, по телу растеклась странная слабость, словно вина хмельного глотнула. Я покачнулась и оперлась на Гильома, чувствуя, как объятия становятся крепче, а поцелуй жарче, ненасытнее… Комната кружилась, коленки подгибались, и не было больше ничего, только его руки и губы, его запах и дыхание…
С каждой новой встречей Гильом заходил все дальше, распаляя меня все больше…
Вот уже его руки стаскивают лиф, обнажая грудь. Он неотрывно смотрит, и от этого жадного взгляда меня бросает в жар, по телу прокатывается волна дрожи, томительно скручиваясь внизу живота. Его пальцы мягко кружат по коже, срывая стоны, и я стискиваю зубы, чтобы не застонать слишком громко. А вот его губы скользят вниз по шее и через секунду вершинка груди оказывается в плену его горячего рта. Мне хочется кричать от острого почти болезненного наслаждения, но за дверью слышны шаги портнихи… Страх, что кто-то узнает. Удовольствие, невыносимо сладкое, оттого что запретное. Поразительно, невероятно, что простые прикосновения могут дарить такие упоительные ощущения…
Впрочем, Гильому для этого даже не нужно было меня трогать. Мне достаточно было его видеть, чтобы кружилась голова, чтобы перехватывало дыхание, чтобы хотелось чего-то такого, что лишь он один мог мне дать…
– Довольно, я понял, – снова прервал меня король.
О боги! Неужели я все это говорила вслух? Ну, конечно. Так и было. В этом и заключалась его игра.
– Меня сейчас стошнит от этого сладкого сиропа. Давайте перейдем к тому моменту, когда ваш прекрасный рыцарь проиграл вас в кости.
Я вздрогнула, словно от удара. Взглянула на короля. Почему-то он выглядел недовольным. Чем же? Он ведь сам хотел пикантную историю. Меня не отпускало ощущение, что он нарочно так грубо вырвал меня из воспоминаний, хотел сделать больнее.
Я перестала понимать смысл этой его игры, да и есть ли этот смысл, и понимает ли его сам король?
– Ну же, что было дальше?
– Вы уже сказали, он проиграл меня в кости. И эти негодяи захотели воспользоваться выигрышем. Я сопротивлялась, но они были сильнее. Я вырывалась изо всех сил, но все-таки оказалась распластана на столе и с бессильной злобой ожидала худшего. Они шарили руками по моему телу, и меня передергивало от отвращения.
