Вот такая бабушкина «избушка».
Из джипа я выбиралась, с опаской оглядываясь по сторонам. Интересно, какие еще тут будут сюрпризы?
Следующий сюрприз не заставил себя долго ждать. Хлопнула водительская дверца, пискнула сигнализация. Руслан Эдуардович обошел машину, я открыла рот чтобы спросить про свою сумку и… И в то же мгновение оказалась в кольце сильных рук. Его лицо склонилось надо мной, и губы, теплые, упругие прижались к моим. Я замерла, не в силах пошевелиться. Поцелуй был легкий, дразнящий, почти невесомый. Поцелуй-приглашение, поцелуй-искушение, дурманящий и сладкий… В голове зашумело, по телу мгновенно растеклась слабость. Короткое касание губ губами, еще и еще. Я почти задыхалась, ноги стали ватными, колени подгибались… Настолько подгибались, что я упала бы прямо на асфальт, если бы меня не держали так крепко… Так надежно…. Но, черт побери, это же мой босс!
- Что вы делаете? – пискнула я не хуже той сигнализации, как только смогла собрать в кучу расползающиеся мысли.
- Ты, - поправил босс. – Что ты делаешь. И, отвечая на твой вопрос: хотел убедиться, что ты не хлопнешься в обморок, как только я тебя приобниму.
Приобниму? Это сейчас так называется?! Чертов экспериментатор! Ну да, я действительно едва не хлопнулась в обморок. И все равно он не имел права!
Но ничего ответить на наглость начальника я не успела. Пока я подбирала слова, которыми можно указать Руслану Эдуардовичу на недопустимость подобного поведения, но сформулировать это так, чтобы к понедельнику не остаться без работы, он уже обнял меня за талию и теперь тянул в сторону выхода, выудив откуда-то мою и свою сумки.
- А вы вовремя, - с улыбкой произнес тот самый здоровенный детина, который открывал нам ворота. По тому, как они с Русланом Эдуардовичем поздоровались, нельзя было понять: этот парень работает здесь охранником или это какой-то родственник, приехавший на день рождения бабушки. – Скоро уже подают второй завтрак и поднимают первые бокалы за здоровье именинницы.
Подают завтрак, да еще и второй! Надо же как все серьезно! Я привыкла к тому, что завтраки, а также обеды и ужины, никто не подает – их нужно готовить самой.
И вообще, я очень сомневалась, что смогу проглотить хотя бы кусочек.
Охуенный вечер – иначе не скажешь.
Первый двойной виски в баре я выпил почти залпом, а второй тянул, раздумывая, что делать.
О том, чтобы отодрать девчонку по-быстрому речи уже не идет. Она сухая…
Она, мать твою, такая сухая, что, даже не будь она девственницей, это все равно будет напоминать изнасилование.
